Юная Мурасаки   (Вакамурасаки)
------------------------------

Персонажи
---------

Тюдзё (Гэндзи), 18 лет

Куродо, сын правителя Харима (Ёсикиё), - приближенный Гэндзи

Корэмицу - сын кормилицы Дайни, приближенный Гэндзи

Монах Содзу - брат бабки Мурасаки

Бывший правитель Харима (Вступивший на Путь из Акаси)

Монахиня - бабка Мурасаки, около 40 лет

Девочка (Мурасаки), около 10 лет

Сёнагон - кормилица Мурасаки

Адзэти-но дайнагон - дед Мурасаки

Принц Хёбукё (принц Сикибукё) - отец Мурасаки

То-но тюдзё - сын Левого министра, брат Аои, супруги Гэндзи

Куродо-но бэн - сын Левого министра

Государь (имп. Кирицубо)

Левый министр - тесть Гэндзи

Молодая госпожа из дома Левого министра (Аои), 22 года, - супруга Гэндзи

Принцесса из павильона Глициний (Фудзицубо), 23 года, - наложница имп. Кирицубо

Госпожа Омёбу - прислужница Фудзицубо Бэн - прислужница Фудзицубо, дочь ее 
кормилицы
***********************************************************************


Гэндзи страдал от жестокой лихорадки, и великое множество монахов призывалось 
для свершения молитв и заклинаний, но признаков улучшения все не было, болезнь 
снова и снова возвращалась к нему, и вот однажды кто-то сказал:

- Я слышал, что в Северных горах, Китаяма, при каком-то монастыре живет некий 
премудрый монах - свершитель молитв. Минувшим летом, когда по миру ходили 
болезни и оказались бессильными заклинания других врачевателей, многих сумел он 
исцелить. Следует немедля прибегнуть его помощи, нельзя допускать, чтобы недуг 
совершенно овладел господином.

Послал тогда Гэндзи за монахом, но, увы:

- Обремененный летами и недугами, давно уже не покидаю я своей хижины, - 
ответствовал старец.

"Как же мне быть? Поеду к нему сам, тайно", - решил Гэндзи и, сопутствуемый 
тремя или четырьмя самыми верными своими прислужниками, чуть свет отправился в 
путь.

Монастырь же тот находился далеко в горах. Третья луна была на ущербе, и в 
столице давно миновала пора цветения, но горные вишни стояли в полном цвету 
(36). Чем дальше в горы уводила путников дорога, тем прекраснее становились 
очертания стелющейся по склонам дымки, и Гэндзи наслаждался пленительными 
пейзажами, совершенно новыми для него, ибо, будучи человеком высокого звания, 
он почти никогда не покидал столицы. Когда же впереди показался монастырь, 
чувство глубочайшего умиления охватило его.

Досточтимый отшельник жил высоко среди горных вершин и диких утесов. Поднявшись 
к его келье, Гэндзи не назвал себя, но, несмотря на скромное платье, старец 
сразу же угадал в нем знатную особу и, изумленный, сказал, с улыбкой глядя на 
гостя:

- О, заслуживаю ли я... Это вы, верно, присылали за мною? Увы, давно уже не 
помышляю я о делах мирских, и правила свершения чудотворных молитв - исчезли 
они из памяти. А вы изволили сами почтить меня... Не напрасно ли?

Этот монах был известен в мире своими добродетелями. Пока, приготовив все, что 
надобно было приготовить, подносил он Гэндзи свои снадобья, пока свершал 
необх