димые обряды, солнце поднялось довольно высоко. Выйдя на миг наружу, 
Гэндзи окинул взглядом горы: с высокой вершины, на которой он находился, были 
ясно видны разбросанные внизу монашеские кельи.

- Взгляните, вон вьется по склону тропа, а дальше - тростниковая изгородь, 
такая же, как и остальные, но отмеченная особым изяществом. За ней - опрятный 
домик с галереей, а рядом в саду - красивые деревья. Хотел бы я знать, кто там 
живет? - обращается Гэндзи к своим спутникам, и один из них отвечает:

- Жилище это принадлежит некоему Содзу, монаху-настоятелю. Уже два года живет 
он здесь затворником.

- Вот оно что... Боюсь, что в столь неприглядном виде не совсем прилично 
показываться ему на глаза, - сетует Гэндзи. - Надеюсь, он не узнает...

Сверху хорошо видно, как из домика с галереей стайкой выбегают миловидные 
девочки-служанки, подносят священную воду1, собирают цветы.

- Похоже, что в доме есть и женщина.

- Не может быть, чтобы монах-настоятель...

- Кто же она? - переговариваются спутники Гэндзи. Некоторые спускаются вниз и 
силятся разглядеть что-нибудь.

- Там в домике - прелестная девочка, молодые прислужницы, служанки, - сообщают 
они.

Пока творились обряды, солнце поднялось совсем высоко, и Гэндзи с тревогой ждал 
обычного возвращения болезни, но тут один из спутников его говорит:

- Господину следовало бы отвлечься от мрачных мыслей.

Выйдя на горный склон позади кельи, Гэндзи устремляет взор в сторону столицы.

- Весенняя дымка застилает окрестности, а сквозь нее неясно проступают купы 
деревьев... Совсем как на картине. Право, живущий здесь не может ни о чем 
сожалеть, - молвит Гэндзи.

- В этих горах нет ничего необыкновенного, - отвечает кто-то из его 
приближенных. - Вот если бы довелось вам узреть моря и горы других провинций, 
вы наверняка достигли бы еще большего совершенства в живописи. О да, гора Фудзи,
 вершина такая-то...

Другие, желая развлечь его, восхваляют живописные заливы и скалистые берега 
Западных земель2.

- Из близлежащих мест заслуживает внимания бухта Акаси в провинции Харима. 
Ничего особенного в этой бухте вроде бы нет, но стоит окинуть взглядом морскую 
гладь - и удивительное, небывалое умиротворение нисходит в душу... Замечателен 
и дом прежнего правителя, не так давно принявшего обет3 и имеющего единственную 
дочь, которой воспитание составляет главнейший предмет его попечений. Сам он из 
семьи министра, все прочили ему блестящее будущее, но, оказавшись человеком 
весьма причудливого нрава, он не смог служить во Дворце и отказался от звания 
тюдзё, после чего в соответствии с собственным желанием получил назначение на 
должность правителя Харима, но и там, видно, не сумел прижиться. "Возвращение в 
столицу несовместно с моей честью", - заявил он и принял обет. Но и тут повел 
себя странно, не так, как принято в мире: не стал искать уединения в горной 
глуши, а поселился на берегу моря. В провинции Харима немало мест, куда человек 
может удалиться от мирской суеты, но, наверное, его супруга и дочь не пожелали 
влачить дни средь горных вершин, вдалеке от человеческого жилья. А может быть, 
он надеялся, что ему удастся изгладить в своем сердце память о прошлых неудачах.
..

Не так давно, попав в Харима, я заехал его навестить, и что же - этот человек, 
не сумевший занять достойного положения в столице, имеет там прекрасное, даже, 
можно сказать, роскошное жилище, чем, несомненно, обязан своей должности 
правителя, на которой находясь успел обеспечить себя имением, достаточным для 
того, чтобы в довольстве прожить остаток своих лет. Он отдает немало сил 
заботам и о будущей жизни, так что принятие обета оказало на него весьма 
благотворное влияние.

- А что же дочь? - спросил Гэндзи.

- Она недурна и лицом и нравом. Правители той земли один за другим устремляли к 
ней свои думы и пытались заручиться согласием ее родителя, но он отказывал всем,
 дочери же говорил: "Пусть сам я и пал столь низко, ты у меня одна, и для тебя 
желаю иной доли. Когда же чаяния мои окажутся тщетными и придется мне покинуть 
мир, так и не обеспечив твоего будущего, ты найдешь свою смерть в морской 
пучине".

Занимательная история, не правда ли? Гэндзи выслушал ее с немалым интересом.

- Значит, этот попечительный родитель прочит дочь свою в супруги Морско