при родах.
     Ведунья  первым  делом  требует принести все,  что  нужно для  молитвы.
Кладет целую стопку бумаги  и начинает кромсать ее тупым ножом. Кажется, так
и одного листка не разрежешь, но этот нож у нее особый, и она орудует им изо
всех сил, скривив рот на сторону.
     Нарезав много зубчатых полосок бумаги, она прикрепляет их к  бамбуковой
палочке.   Но  вот  торжественные   приготовления   закончены,  и  знахарка,
сотрясаясь  всем  телом,  бормочет   заклинания...  Вид   у  нее   при  этом
многомудрый!
     Потом она пускается в рассказы:
     --  Недавно в том-то дворце,  в том-то  знатном  доме  сильно  захворал
маленький  господин... Совсем был  плох, но призвали  меня -- и  болезнь как
рукой сняло. За  это я получила много щедрых даров. А ведь каких  только  не
призывали  ведуний и заклинателей!  И  все без пользы. С  той  поры ни о ком
другом и слышать не хотят, меня зовут. Я теперь у них в великой милости. При
этом выражение лица  у  нее не  из  самых приятных. А еще напускают  на себя
умный  вид хозяйки в домах простолюдинов.  И  глупцы тоже.  Они  очень любят
поучать тех, кто по-настоящему умен.



ТО, ЧТО ПРОЛЕТАЕТ МИМО


     Корабль на всех парусах.  Годы человеческой жизни. Весна, лето,  осень,
зима.



ТО, ЧТО ЧЕЛОВЕК ОБЫЧНО НЕ ЗАМЕЧАЕТ


     Дни зловещего предзнаменования. Как понемногу стареет его мать.



ТО, ЧТО СТРАШИТ ДО УЖАСА


     Раскат грома посреди ночи.
     Вор, который забрался  в  соседний  дом. Если грабитель  проник в  твой
собственный  дом,  невольно  потеряешь голову,  так что  уже  не  чувствуешь
страха.
     Пожар поблизости безмерно страшен.



ТО, ЧТО ВСЕЛЯЕТ УВЕРЕННОСТЬ


     Молебствие о выздоровлении, которое служат несколько священников, когда
тебе очень плохо.
     Слова  утешения в  часы тревоги и  печали, которые слышишь от человека,
истинно тебя любящего.



САМОЕ ПЕЧАЛЬНОЕ НА СВЕТЕ...


     Самое печальное на  свете -- это  знать, что  люди  не  любят  тебя. Не
найдешь безумца, который пожелал бы себе такую судьбу. А  между тем согласно
естественному ходу вещей и в придворной среде, и в родной семье одних любят,
других не любят...  Как это  жестоко!  О детях  знатных родителей и говорить
нечего,  но  даже  ребенок самых  простых  людей  привлечет  все  взгляды  и
покажется необыкновенным,  если  родители начнут восхвалять его сверх всякой
меры. Что ж, когда ребенок в самом деле очень мил, это понятно. Как можно не
любить его? Но если нет в нем ничего  примечательного,  то с  болью думаешь:
"Как слепа родительская любовь!"  Мне кажется, что самая  высшая  радость  в
этом мире  -- это когда тебя любят и твои родители, и  твои  господа,  и все
окружающие люди.



МУЖЧИНЫ, ЧТО НИ ГОВОРИ, СТРАННЫЕ СУЩ