иной раз встречаться, он никого из правления газовых компаний не знал. А эти 
двое не вызывали в нем никаких симпатий. Во главе старых компаний стояли дельцы,
 считавшие политиков такого типа, как Мак-Кенти и Даулинг, чуть ли не исчадием 
ада, что не мешало им, однако, пользоваться услугами этих людей и платить им 
мзду — иного выхода у них не было.

— Что ж, — отвечал Мак-Кенти, задумчиво перебирая тонкую золотую цепочку от 
часов, — это вы неплохо придумали. Конечно, старым компаниям ваша просьба о 
параллельной концессии вряд ли понравится, но после того, как вы ее получите, 
возражать уже будет трудно. — Он улыбнулся. Мак-Кенти говорил очень чисто, 
ничто в его говоре не выдавало ирландца. — В одном только отношении это дело 
может оказаться не очень приятным. Они непременно подымут шум, хотя сами об 
интересах населения никогда не заботились. Впрочем, если вы предлагали им 
объединиться, какие могут быть теперь возражения? Со временем они на этом 
заработают не меньше вашего. А вам это даст возможность с ними поторговаться.

— Совершенно справедливо, — сказал Каупервуд.

— И вы говорите, что у вас достаточно средств, чтобы проложить трубы по всему 
городу и бороться с компаниями за клиентуру, если они не пойдут на уступки?

— Да, достаточно, а если не хватит, я раздобуду, — заявил Каупервуд.

Мистер Мак-Кенти с одобрением посмотрел на мистера Каупервуда. Оба они уже 
понимали друг друга и чувствовали взаимное расположение, но эгоистические 
интересы заставляли каждого до поры до времени скрывать свои чувства. Каупервуд 
возбудил любопытство Мак-Кенти: не часто встретишь дельца, который, предлагая 
взятку, не прикрывается высокопарными фразами, не фарисействует и не лицемерит.

— Вот что я вам скажу, мистер Каупервуд, — сказал он наконец. — Я об этом 
подумаю. Подождите хотя бы до понедельника. Я понимаю, что сейчас есть 
основания просить об общегородской концессии, а позже это будет уже труднее 
сделать. Вы пока составьте проект и пришлите его мне. Посмотрим, как отнесутся 
к нему другие джентльмены из муниципального совета.

При слове «джентльмены» Каупервуд с трудом сдержал улыбку.

— Проект концессии у меня с собой, — сказал он.

Такая деловитость изумила Мак-Кенти и понравилась ему. Решительность и 
напористость этого дельца пришлись ему по душе, тем более что сам Мак-Кенти 
подвизался не в финансах, а в политике, и большинство дельцов, с которыми ему 
приходилось сталкиваться, были трусливы и заносчивы.

— Оставьте мне это, — сказал он, беря у Каупервуда бумаги. — А в следующий 
понедельник, если вам угодно, милости прошу.

Каупервуд встал.

— Я решил, что самое лучшее встретиться и переговорить с вами лично, мистер 
Мак-Кенти. И теперь очень рад, что сделал это. Если вы возьмете на себя труд 
рассмотреть мой проект, вы убедитесь, что все обстоит именно так, как я вам 
излагал. Дело это, вообще говоря, очень прибыльное, но для его осуществления 
потребуется время, и сразу оно, конечно, денег не даст.

Мак-Кенти прекрасно понял, для чего это было сказано.

— Да, разумеется, — с готовностью согласился он.

Обмениваясь рукопожатием, они поглядели в глаза друг другу.

— Мне кажется, что вам пришла на ум хорошая мысль, — поощрительно сказал в 
заключение Мак-Кенти. — Очень даже хорошая. Приходите в понедельник, и я дам 
вам окончательный ответ. И вообще приходите в любое время, если я вам 
понадоблюсь. Я всегда буду рад вас видеть. Чудесный вечер, — добавил он, 
проводив Каупервуда до парадной двери. — А луна-то какая! — На небе сиял тонкий 
серп луны. — Доброй ночи!



13. ЖРЕБИЙ БРОШЕН

Результаты этого свидания не замедлили сказаться. В высших сферах делового мира 
все так или иначе друг с другом связаны. Теперь, когда внимание Мак-Кенти было 
привлечено к газовым предприятиям, он принялся усердно разведывать обстановку, 
желая выяснить — не выгоднее ли будет договориться со Шрайхартом, или изобрести 
какую-либо другую комбинацию. В конце концов он пришел к выводу, что план 
Каупервуда по политическим соображениям легче осуществить. Эти политические 
соображения заключались главным образом в том, что группа Шрайхарта, не 
нуждаясь пока что в услугах олдерменов, проявила недальновидность и не