обойдется нам очень дорого. Если мы энергично примемся за выполнение плана, 
который я наметил, мы сумеем уложиться в сумму, не слишком для нас 
обременительную. А всякие споры и проволочки будут лишь на руку спекулянтам и 
ловкачам, которые постараются скупить все концессии и акции, какие только можно,
 чтобы играть на повышение их курса. Вот почему нам и необходимо договориться 
поскорее.

— Итак, насколько я понимаю, — вежливо вмешался Стэйн, — ваше предложение 
сводится к тому, чтобы мы с Джонсоном действовали заодно в правлениях Районной 
и Метрополитен и, кроме того, скупили бы контрольный пакет акций одной из этих 
компаний, а то и обеих вместе. Если же это не удастся, то предложили бы 
акционерам, в руках у которых находится не меньше чем пятьдесят один процент 
акций, объединиться на определенных условиях под вашим руководством.

— Правильно! — сказал Каупервуд.

— А взамен вы гарантируете нам пять процентов дохода в течение ста лет или 
навечно.

— Правильно!

— И, сверх того, вы уступаете нам не менее десяти процентов привилегированных 
акций линии Чэринг-Кросс, а также десять процентов акций любого дочернего 
предприятия, которое вы сами или ваша держательская компания пожелаете создать 
под своей эгидой, по цене, составляющей восемь процентов их номинальной 
стоимости.

— Правильно!

— Проценты по этим акциям компания обязана будет выплатить в первую очередь, 
после того как она будет окончательно учреждена.

— Да, именно это я и предлагал, — подтвердил Каупервуд.

— По-моему, все это разумно и вполне приемлемо, — сказал Стэйн, переглянувшись 
с Джонсоном.

— Короче говоря, мистер Каупервуд, — заговорил Джонсон, — как только мы 
выполним свои обязательства, вы должны будете реконструировать и 
переоборудовать на современный лад обе старые линии и те новые, которые нам 
удастся прибрать к рукам. Кроме того, вы заложите всю недвижимость новой 
компании с тем, чтобы гарантировать выплату процентов по уже выпущенным акциям 
Районной и Метрополитен, а также по любым акциям новых компаний или их дочерних 
предприятий, которые мы пожелаем приобрести в счет договорных десяти процентов, 
по цене, составляющей восемь процентов их номинальной стоимости.

— Совершенно верно, — сказал Каупервуд.

И снова Джонсон и Стэйн переглянулись.

— Ну что ж, — произнес Стэйн, — нас, безусловно, ожидают большие трудности, но 
я постараюсь выполнить свои обязательства как можно быстрее и как можно лучше.

— А я, — добавил Джонсон, — буду счастлив работать рука об руку с лордом 
Стэйном и приложу все силы к тому, чтобы довести дело до успешного конца.

— Что ж, джентльмены, — сказал, вставая, Каупервуд, — я не только очень рад, но 
и польщен тем, что мы с вами договорились. Чтобы доказать вам, что у меня слово 
не расходится с делом, я попрошу мистера Джонсона, — конечно, если вы оба 
согласны, — быть моим юрисконсультом и подготовить все необходимые бумаги, 
чтобы мы могли официально оформить наше соглашение. А в свое время, — с улыбкой 
добавил он, — я буду счастлив видеть вас обоих на директорских постах.

— Будем надеяться, — сказал Стэйн. — Впрочем, время и обстоятельства покажут, 
что из этого выйдет.

— Я почту величайшим счастьем служить вам обоим в меру своих скромных сил, — 
заявил Джонсон.

Все трое отлично сознавали всю преувеличенную пышность этих взаимных 
славословий. Торжественность атмосферы разрядил Стэйн, предложив на прощание 
выпить по рюмке старого коньяка, — ящик этого драгоценного напитка он уже 
отправил, не обмолвившись о том ни словом, в апартаменты Каупервуда в отеле 
«Сесиль».



51

Переговоры продолжались, и едва ли не тяжелее всего была для Каупервуда