— Что с тобой, Эйлин, опомнись! — возмутилась Нора. — Ты десятки раз говорила, 
что хочешь побывать за границей зимою. А теперь, когда представляется такой 
случай… Наряды можно сшить и там.

— Да уж за границей, наверно, найдется что-нибудь подходящее, — поддержала ее 
миссис Батлер. — Кроме того, у тебя еще две или три недели до отъезда.

— А они не хотят, чтобы с ними поехал кто-нибудь из мужчин, мама, в роли 
сопровождающего или советчика, что ли? — спросил Кэлем.

— Я тоже не прочь предложить свои услуги, — сдержанно заметил Оуэн.

— Право слово, не знаю, — миссис Батлер усмехнулась, прожевывая кусок.

— Придется вам, сынки, спросить у них!

Эйлин стояла на своем. Ей не хочется ехать. Это слишком неожиданно. То не так, 
и это не так. Тут как раз вошел старый Батлер и уселся на обычное место во 
главе стола. Прекрасно зная, о чем идет речь, он старательно делал вид, будто 
это его не касается.

— Ты ведь не будешь возражать, Эдвард? — спросила его жена, в общих чертах 
изложив ему суть дела.

— Возражать? — с прекрасно разыгранной грубоватой шутливостью отозвался Батлер.
 — Что я себе враг, что ли? Да я счастлив буду на время избавиться от всей 
вашей компании!

— Вот это да! — воскликнула миссис Батлер. — Воображаю, как бы ты жил здесь 
один!

— А я не был бы один, уж поверь, — сказал Батлер. — В нашем городе найдется 
немало домов, где мне будут рады, так что я и без вас обойдусь.

— В нашем городе найдется немало домов, куда бы тебя на порог не пустили, если 
б не я. Это уж как пить дать! — благодушно срезала его миссис Батлер.

— Что ж, тут тоже спорить не приходится, — согласился Батлер, с нежностью 
взглянув на нее.

Эйлин была непреклонна. Все доводы Норы и матери оказывались тщетными. Но 
Батлер, раздосадованный крушением своего плана, еще не сложил оружия. 
Убедившись, что Эйлин все равно не уговоришь принять приглашение миссис 
Молленхауэр, он еще немного подумал и решил прибегнуть к услугам сыщика.

В те времена особенно славилось агентство знаменитого сыщика Уильяма Пинкертона.
 Этот человек, выходец из бедной семьи, после многих жизненных перипетий занял 
очень видное положение в своей своеобразной и для многих неприятной профессии. 
Но в глазах людей, которых те или иные печальные обстоятельства побуждали 
прибегнуть к услугам Пинкертона, его патриотическое поведение во время 
Гражданской войны и близость к Аврааму Линкольну служили лучшей рекомендацией. 
Это он, вернее, подобранные им люди охраняли Линкольна в продолжение всего 
бурного периода его пребывания у власти. Созданное Пинкертоном предприятие 
имело отделения в Филадельфии, Вашингтоне, Нью-Йорке и во многих других городах.
 Батлер не раз видел вывеску филадельфийского отделения, но не пожелал туда 
обратиться. Приняв окончательное решение, он надумал поехать в Нью-Йорк, где, 
как ему говорили, находилось главное агентство.

Накануне он попросту сказал, что уезжает на один день, как делал это 
неоднократно. До Нью-Йорка было пять часов езды по железной дороге, и он прибыл 
туда к двум часам дня. В конторе, расположенной в нижней части Бродвея, Батлер 
спросил директора и был принят высоким мужчиной лет пятидесяти, седоволосым и 
сероглазым, грузного сложения, с крупным, несколько одутловатым, но умным и 
хитрым лицом. Его короткие руки с толстыми пальцами во время разговоров с 
клиентами непрерывно барабанили по столу. Одет он был в темно-коричневый сюртук,
 показавшийся Батлеру чересчур франтоватым, а в галстуке у него красовалась 
брильянтовая булавка в форме подковы. Сам старый Батлер неизменно одевался в 
скромный серый костюм.

— Добрый день! — произнес он, когда мальчик ввел его к этому достойному мужу, 
отпрыску ирландца и американки, носившему фамилию Мартинсон.

Мистер Гилберт Мартинсон кивнул в ответ, потом измерил Батлера взглядом и, 
угадав в нем человека с сильным характером, вероятно, занимающего видное 
положение в обществе, встал и предложил ему стул.

— Прошу садиться, — сказал он, рассматривая посетителя из-под густых косматых 
бровей. — Чем могу служить?