заразу Микки? Рожа у него похуже папашиной, а тот был куда уродливей меня. Ух! 
Санта!
— Они друг друга стоят. Что ты сейчас намерен делать, Пелон? — спросил Маккенна.

Вожак банды, прищурившись, изучал лицо Маккенны.
— Я тебя подозвал именно для этого, — наконец произнес он. — Хотелось 
посоветоваться. Мы сейчас не в лучшей позиции. В который раз…
Маккенна глаз не отводил.
— Это значит, что у тебя сейчас не так много людей, чтобы за мной наблюдать, 
так, Пелон?
— Именно. Требуется очередное соглашение. Имея в запасе одного Хачиту, мозг 
которого не очень-то отличается от мозга ползунка, я не в силах обеспечить 
постоянную слежку за тобой и девчонкой. К тому же мне приходится наблюдать за 
Салли, чтобы она не пырнула белую, и — черт! — в общем мне все это не нравится.
— И мне тоже, — кивнул Маккенна. — Что ты предлагаешь?
— Мне, амиго, вовсе не хочется с тобой ссориться. Будем же друзьями, как в 
добрые старые времена.
— Ну уж нет, хефе, только не это, — испуганно пробормотал Маккенна. — Оставайся 
лучше самим собой и давай не будем о «дружбе»! Потому что когда о ней говорят, 
на самом деле подразумевают предательство.
Пелон устало покачал головой.
— Мне страшно надоело реагировать на твои нападки, — сказал он. — Надо бы по 
идее открутить тебе башку, но я не стану этого делать. Единственное, что 
приходит на ум, — отослать девушку к солдатам. Но я не знаю, как это получше 
провернуть. Придурочные негры запросто могут ее подстрелить. Стоит их завести, 
как они превращаются в шершней: жалят все, что попадается на пути.
— Если бы точно знать, что Бен дополз до солдат… — задумчиво пробормотал 
Маккенна. — Но не дано… И не проверить никак… Может, он сильно ранен, а может и 
нет.
— Ранен? — фыркнул Пелон. — Бенито ранен? Не смеши меня — и так не смешно. Этот 
ублюдок специально свалился с коня. Я все видел, но не было возможности его 
пристрелить. Не бойся, Маккенна, когда надо, он может о себе позаботиться. 
Такой уж человек. Ни за что бы не стал набиваться к нему в друзья. Потому что 
Бенито всегда думает только о себе. Вот почему он прожил в этих краях так долго.

— Не тебе винить в этом. Такова человеческая натура, и уж кто-кто, а ты должен 
хорошо это знать.
— Может быть. И все-таки он ублюдок, тебе меня не переубедить.
— Я и не собираюсь. Слушай, Пелон: если Колл невредимым добрался до солдат, то 
девушку можно смело отпускать. Он о ней позаботится…
— Ну уж нет, просто так я ее не отпущу. Подыщем ей надежного проводника. Потому 
что если я хочу заинтересовать тебя второй частью моего предложения, мне 
выгоднее гарантировать ее сохранность.
— То есть тем, чтобы я поехал с тобой в Сно-та-эй?
— Ну, разумеется.
— Ты считаешь это честной сделкой?
— Если предпочитаешь, чтобы я убил девчонку прямо сейчас, так и скажи.
— Нет, нет, я совсем не это имел в виду.
— Так я и думал. Поэтому если у тебя, Маккенна, есть какие-нибудь соображения 
по поводу того, как безопаснее всего переправить девчонку к солдатам в Скаллз,
 — говори.
— Еще бы их не было! — просветлев челом, усмехнулся старатель. — Я сам могу 
доставить ее туда, потому что очень хорошо знаю территорию отсюда до колодца. Я 
только что по ней проскакал.
— Ха-ха-ха! — проскрежетал Пелон.
Маккенна тут же изменил и тон, и тему.
— Пелон, — сказал он, — а если девушка в целости доберется до солдат, откуда 
тебе знать, что я сдержу свое слово и приведу вас в каньон Дель Оро?
Пелон удивленно посмотрел на него.
— Ты же Маккенна, — только и сказал он.
Бородач подвел итоги: по примитивному разумению такого животного, как Пелон 
Лопес, ничего сложного в этом мире нет. По утрам встает солнце. По вечерам 
заходит. Трава растет. Реки текут. Поддашь по камню — он покатится. Дождь — 
мокрый. Пыль — сухая. Маккенна — честный.
— Хорошо, — согласился шотландец, — я поеду с тобой, если мы сможем в 
сохранности переправить девушку к солдатам.
— Куидадо! — крикнула со своего места старая Маль-и-пай. — Кто-то едет!
Маккенна пошел вслед за Пелоном на наблюдательный пункт.
Из-за высокой каменной стены, скрывавшей откос, показались три черные точки, 
это были всадники, едущие от Скаллз. Обернувшись, Пелон рявкнул Хачите 
по-апачски: сможет ли мимбреньо разглядеть этих людей? Известный соколиной 
зоркостью среди своих востроглазых соплеменников, Хачита мельком взглянул вниз.
— Умм, — забормотал он глухо. — Юный Микки и двое черных солдат. Один конь 
серый, один гнедой, один пегий, с коротко подстриженным хвостом. Отличные 
лошади. У Микки отменный вкус.
Это была длиннейшая речь, какую Маккенна услышал от странного великана, и 
первые слова с того самого момента, как он настоял похоронить Эна вместе с 
Вахелем и Манки в «Нежданном Привале». Но взгляд Маккенны зажегся не от 
пространной речи мимбреньо, а от появления юного Микки Тиббса.
— Пелон! — закричал он. — Вот проводник! Понял? Что может быть надежнее? Лучший