почищу. 
— Как хочешь. — Адамчик снова уселся на рундуке. Он навернул протирку на шомпол,
 потом снова повернулся к Уэйту: — Зря отказываешься, другой там все равно нет. 

«Наплевать на него, — подумал он, вставляя шомпол в ствол винтовки. Он хотел с 
силой прогнать его до конца, но протирка была настолько изношена, что легко 
проскочила по стволу и со стуком вылетела в затворную коробку. — Такой 
протиркой, чтоб ее черт побрал, ничего не сделаешь толком. А все этот подонок, 
Мистер Нокаут. Сперва он, а потом еще Уэйт. Строит из себя обиженного. Делает 
вид, будто не верит, что там действительно [173] больше протирки не было. Чем 
так вот губы дуть, пошел бы сам да взял. Что я ему, мальчик на побегушках? 
Думает, поди, что я Мистера Нокаута испугался. А сам? Тоже, наверно, струсил бы 
второй раз спросить. С этой дубиной стоеросовой лучше промолчать лишний раз, 
спокойнее будет». 
Ему вдруг припомнилось, как пару лет назад, когда ему исполнилось шестнадцать, 
он прослышал о заочном курсе некоего Джо Бомоно, обещавшего любому парню в 
короткий срок развить отличную мускулатуру. Заинтересовавшись, он послал деньги 
и долго, почти все лето, ждал, ежедневно бегая на почту, пока наконец не 
получил большой коричневый пакет с самоучителем мистера Бомоно. Книгу он 
спрятал в верхнем ящике комода, под старыми кальсонами, решив, что пока ничего 
не скажет ни родителям, ни товарищам в школе. Он мечтал сделать им всем сюрприз,
 превратившись под руководством пособия в короткий срок в настоящего атлета. 
Курс был рассчитан на шесть недель и обещал настоящие чудеса. Особенно 
впечатляла обложка, на которой был изображен сам мистер Джо Бомоно, 
непринужденно разрывающий цепи на своей могучей груди. 
Уроки были расписаны по дням и детально иллюстрировались всякими схемами, а 
также фотографиями мускулистых мужчин, одетых в черные или леопардовые трусики 
и приветливо улыбавшихся читателю. В конце каждого урока помещались особые 
указания Джо Бомоно, скрепленные (очевидно, для пущей важности) каждый раз его 
подписью. В начале курса, в конце третьей недели, а также в конце всего 
шестинедельного периода обучения необходимо было тщательно сверить свои данные 
с данными, помещенными в контрольных таблицах. Помнится, заполняя первую 
таблицу, Адамчик ужасно расстроился по поводу своих жалких показателей — рост 
метр восемьдесят, а вес всего семьдесят кило. Да и другие данные не лучше — 
объем бицепса чуть-чуть больше двадцати пяти сантиметров, груди — около 
семидесяти пяти сантиметров в спокойном состоянии и семидесяти семи с половиной 
при вдохе. Правда, он немного успокоился, прочитав тут же пояснение, в котором 
говорилось, что низкие первоначальные данные не должны смущать владельца 
самоучителя — каким бы тощим и слабым он сейчас ни был, уверял Джо Бомоно, к 
концу курса все [174] изменится, как по волшебству. Главное — верить в успех и 
строго выполнять все предписания. И тогда через шесть недель ты — новый человек.
 Вера в себя и сила воли — вот слагаемые успеха. Очень важна также, уверял 
мистер Бомоно, ежедневная разминка — перед тем, как начинать урок, необходимо 
сделать десять глубоких вдохов, каждый раз при этом громко выкрикивая на 
выдохе: «Я побеждаю! Я побеждаю! Я побеждаю!» Воля и решимость играли, видимо, 
решающую роль в этом курсе. 
Адамчик сразу же постарался тогда внушить себе, что у него есть эти качества. 
Каждое утро, когда родители еще спали, он торопливо вытаскивал самоучитель 
из-под кальсон и начинал упражнения. «Я побеждаю», — повторял он раз за разом 
свистящим шепотом, ужасно боясь при этом разбудить спящих в соседней комнате 
отца и мать. Упражнения, которые оказывались ему не под силу, он отчеркивал 
красным карандашом и давал себе каждый раз слово обязательно выполнить их 
немного погодя, когда наберутся силы. 
Он снова и снова прогонял вдоль ствола облезлую протирку. Монотонные движения 
руки были похожи на те вдохи и выдохи, и он, как тогда, начал в такт повторять: 
«Я побеждаю! Я побеждаю! Я побеждаю!» 
Сейчас это уже походило на правду. Он был почти уверен в себе. А тогда он курса 
так и не закончил. Бросил все к чертям собачьим после трех недель мучений. И не 
потому, что ему не хватило веры в себя и силы воли — ему ужасно хотелось стать 
сильным. А лишь из-за полного отсутствия хотя бы малейшего прогресса. День за 
днем число упражнений, отмеченных красным карандашом, росло и росло. Скоро их 
уже стало больше, чем выполненных, и как-то вдруг оказалось, что у него 
просто-напросто нет сил, чтобы стать сильным. 
Зато теперь все по-другому. Конечно, он не стал Мистером Нокаутом или Джо 
Бомоно; таким, как они, он никогда не будет, но он все же немного набрал вес и 
был уже в состоянии пробежать утром до завтрака традиционные две мили 
солдатского кросса, не задыхаясь и не ловя в изнеможении воздух ртом, как рыба, 
выброшенная на песок. А это уже кое-что значило. К тому же зачем ему гнаться за 
Мистером Нокаутом? Парень действительно здоров как бык, бугай настоящий, да 
зато непроходимо глуп, к тому же и стрелять не умеет — зачет [175] по стрельбе 
так и не сдал, как ни старался. Вот и выходит, что хоть мускулатура у него и 
могучая, а выпуск-то ему не больно светит. Адамчик же физическими данными, 
конечно, не блещет, но все тесты по общему развитию сдал неплохо, был третьим 
во взводе на зачете по истории и традициям морской пехоты и вот, пожалуйста, по 
стрельбе оказался в первой семерке. Нет, он определенно чего-то уже добился. 
Пусть Магвайр и Мидберри, Уэйт или Филиппоне этого пока и не замечают, но 
сам-то он чувствует, что успех налицо, дело идет на лад. 
В эту ночь, когда скомандовали отбой, он долго не мог заснуть. Лежал на койке с 
открытыми глазами и думал, медленно перебирая по привычке четки. Правое плечо 
еще ныло от приклада, все тело требовало отдыха, но только что принятый душ и