в ответ укрощающий волны
800 Молвил: "На царство мое положиться ты можешь по праву:
       В нем ты сама рождена, Киферея. Сам заслужил я
       Также доверья: не раз усмирял я море и небо.
       А об Энее твоем – мне свидетель Ксанф с Симоентом –
       Я и на суше пекусь: когда троянские рати
805 К стенам отбросил Ахилл, изнемогших преследуя тевкров,
       Много тысяч убил и наполнил реки телами,
       Так что стонали они и не мог излить свои воды
       В море Ксанф, и когда Эней с отважным Пелидом
       В бой неравный вступил, от богов не имея защиты,
810 Облаком скрыл и унес я его, хоть и жаждал низвергнуть
       Стены, что сам возводил вкруг Трои клятвопреступной.
       Чувства мои неизменны с тех пор. Не бойся, исполню
       То, что ты хочешь: придет невредимо он в гавань Аверна.
       Плакать придется тебе об одном лишь в пучине погибшем:
815 Жизнью один заплатит за всех".
       Речью такой облегчив богине радостной сердце,
       Впряг родитель коней в золотую упряжь, взнуздал их
       Пенной уздой, и волю им дал, отпустивши поводья,
       И по вершинам валов полетел в колеснице лазурной;
820 Зыбь замирает пред ним, и равниною стелется гладкой
       Бурный простор под его колесом, и тучи уходят.
       Спутники плещутся вкруг разноликой толпою: дельфины,
       Сын Ино Палемон и Главка хор седовласый,
       Форк с отрядом своим и проворное племя Тритонов;
825 Слева Фетида плывет и с нею дева Панопа,
       Фелия, Ниса, Спио, и Мелита, и Кимодока.

                Чувствует вновь родитель Эней, как светлая радость
       Входит в сердце его на смену долгим сомненьям.
       Мачты поставить скорей и поднять паруса повелел он,
830 Все за работу взялись: повернули реи направо,
       Слева ослабив канат, и потом, отпустив его справа,
       Влево парус они повернули, гонимые ветром.
       Плотный строй кораблей возглавлял корабль Палинура;
       Все получили приказ за ним идти неуклонно.
835 В небе росистая ночь к середине пути приближалась,
       Мирный покой сковал тела гребцов утомленных,
       Что возле весел своих на жестких скамьях отдыхали.
       Легкий Сон той порой, слетев с эфирных созвездий,
       Тихо во тьму соскользнул, рассекая сумрачный воздух:
840 Прямо к тебе он летел, Палинур, без вины обреченный,
       Нес он тебе забытье роковое; с кормы корабельной
       Бог обратился к тебе, приняв обличье Форбанта:
       "О Палинур Иасид, нас несет морское теченье,
       Ровно дыханье ветров. Пора предаться покою!
845 Ляг, избавь от труда утомленные бдением очи!
       Сам я кормило возьму и тебя заменю ненадолго".
       Взгляд поднявши едва, Палинур ему отвечает:
       "Мне ли не знать, как обманчив лик спокойного моря,
       Стихшие волны? И ты мне велишь им довериться, грозным?
850 Вверить Энея судьбу могу ль вероломному ветру
       Я, кто столько уж раз был обманут безоблачным небом?"
       Так отвечал Палинур и держал упрямо кормило,
       Не выпуская из рук, и на звезды глядел неотрывно.
       Ветвью, летейской водой увлажненною, силы стигийской
855 Полною, бог над его головой взмахнул – и немедля
       Сонные веки ему сомкнула сладкая дрема.
       Только лишь тело его от нежданного сна ослабело,
       Бог напал на него и, часть кормы сокрушивши,
       Вместе с кормилом низверг и кормчего в глубь голубую,
860 Тщетно на помощь из волн призывавшего спутников сонных;
       Сам же в воздух взлетел и на легких крыльях унесся.
       Но безопасно свой путь по зыбям корабли продолжали:
       Свято хранили их бег отца Нептуна обеты.
       Прямо к утесам Сирен подплывали суда незаметно,–
865 Кости белели пловцов на некогда пагубных скалах,
       Волны, дробясь меж камней, рокотали ровно и грозно.
       Тут лишь заметил Эней, что, утратив кормчего, сбился
       Флот с пути, и в море ночном стал править родитель
       Судном, хоть сам и стенал, потрясенный гибелью друга:
870 "Слишком доверился ты, Палинур, безмятежному морю,–