Смолкли все, со вниманьем к нему лицом обратившись.
Начал родитель Эней, приподнявшись на ложе высоком:
"Боль несказанную вновь испытать велишь мне, царица!
Видел воочию я, как мощь Троянской державы – 
5 Царства, достойного слез, – сокрушило коварство данайцев;
Бедственных битв я участником был; кто, о них повествуя,
Будь он даже долоп, мирмидонец иль воин Улисса,
Мог бы слезы сдержать? Росистая ночь покидает
Небо, и звезды ко сну зовут, склоняясь к закату, 
10 Но если жажда сильна узнать о наших невзгодах,
Краткий услышать рассказ о страданиях Трои последних,
Хоть и страшится душа и бежит той памяти горькой,
Я начну. Разбиты в войне, отвергнуты роком,
Стали данайцев вожди, когда столько уж лет пролетело, 
15 Строить коня, подобье горы. Искусством Паллады
Движимы дивным, его обшивают распиленной елью, –
Лживая бродит молва – по обету ради возврата.
Сами же прячут внутри мужей, по жребью избранных,
Наглухо стену забив и в полой утробе громады 
20 Тайно замкнувши отряд отборных бойцов снаряженных.

      Остров лежит Тенедос близ Трои. Богат, изобилен
Был он и славен, доколь стояло Приамово царство.
Ныне там бухта одна – кораблей приют ненадежный.
Враг, отплывши туда, на пустынном скрылся прибрежье; 
25 Мы же верим: ушли, корабли устремили в Микены!
Тотчас долгую скорбь позабыла тевкров держава.
Настежь створы ворот: как сладко выйти за стены,
Видеть брошенный стан дорийцев и берег пустынный.
Здесь – долопов отряд, там – Ахилл кровожадный стояли, 
30 Здесь был вражеский флот, а там два войска сражались.
Многих дивит погибельный дар безбрачной Минерве
Мощной громадой своей; и вот Тимет предлагает –
С умыслом злым иль Трои судьба уж так порешила –
В город за стены ввести коня и в крепость поставить. 
35 Капис и те, кто судил осмотрительней и прозорливей,
В море низвергнуть скорей подозрительный дар предлагают,
Или костер развести и спалить данайские козни,
Или отверстье пробить и тайник в утробе разведать.
Шаткую чернь расколов, столкнулись оба стремленья...
 

40 
      Тут, нетерпеньем горя, несется с холма крепостного
Лаокоонт впереди толпы многолюдной сограждан,
Издали громко кричит: "Несчастные! Все вы безумны!
Верите вы, что отплыли враги? Что быть без обмана
Могут данайцев дары? Вы Улисса не знаете, что ли ? 
45 Либо ахейцы внутри за досками этими скрылись,
Либо враги возвели громаду эту, чтоб нашим
Стенам грозить, дома наблюдать и в город проникнуть.
Тевкры, не верьте коню: обман в нем некий таится!
Чем бы он ни был, страшусь и дары приносящих данайцев". 
50 Молвил он так и с силой копье тяжелое бросил
В бок огромный коня, в одетое деревом чрево.
Пика впилась, задрожав, и в утробе коня потрясенной
Гулом отдался удар, загудели полости глухо.
Если б не воля богов и не разум наш ослепленный, 
55 Он убедил бы взломать тайник аргосский железом, –
Троя не пала б досель и стояла твердыня Приама.

      Вдруг мы видим: спешат пастухи дарданские с криком,
Прямо к царю незнакомца ведут, связав ему руки,
Хоть и вышел он к ним и по собственной воле им сдался. 
60 Так подстроил он все, чтобы Трою открыть для ахейцев,
В мужество веря свое, был готов он к обоим исходам:
Или в обмане успеть, иль пойти на верную гибель.
Пленного видеть скорей не терпится юношам Трои:
Все подбегают к нему, в насмешках над ним состязаясь... 
65 Ныне о кознях услышь данайских – и все преступленья
Ты постигнешь, узнав об одном!
Пленник стоял на виду у толпы, безоружный, смущенный,
Медленно взглядом обвел он фригийцев ряды и воскликнул:
"Горе! Какая земля теперь иль море какое 
70 Могут дать мне приют? Что, жалкому, мне остается?
Больше места мне нет средь данайцев – но вот и дарданцы,
В гневе упорны, моей желают крови и казни!"
Стон его всех нас смягчил и умерил враждебную ярость,
Мы его просим сказать, от какой происходит он крови, 
75 Что нам принес. Пусть он скажет: на что надеялся, сдавшись?
 

77 
      "Царь! Всю правду тебе я открою, что б ни было дальше,
И отрицать