160 Я же, судьбу победив долголетьем, живу, переживший
       Сына отец. О, если бы сам я за войском союзным
       Тевкров пошел, чтоб в меня вонзились рутулов копья,
       Если б меня, не Палланта домой принесли бездыханным!
       Тевкры, я вас не виню, не каюсь в том, что пожатьем
165 Рук мы скрепили союз: уготован был старости нашей
       Этот удел, и если Паллант преждевременной смерти
       Был обречен, то одно мне отрадно: пал он, сразивши
       Тысячи вольсков и вам пролагая в Лаций дорогу.
       С тем же твой прах схороню я почетом, с каким провожали
170 Благочестивый Эней тебя, Паллант, и фригийцы,
       И тирренцев вожди, и все тирренское войско.
       Вижу: доспехи несут врагов, тобою убитых.
       Турн, тут стоял бы и ты – трофей, одетый оружьем,
       Если б тебе был равен Паллант и годами и силой.
175 Но для чего не даю я троянцам вернуться в сраженье?
       Тевкры, ступайте к царю и слова мои передайте:
       Если постылую жизнь я влачу после смерти Палланта,
       То лишь затем, что долг за мечом твоим остается.
       Турна ты должен отцу и сыну. Платы лишь этой
180 Жду от тебя и судьбы. Не ищу я радостей в жизни,–
       Сыну лишь в царство теней принести я хочу эту радость".

                Встала Аврора меж тем, и несчастным смертным явила
       Благостный свет, и с собой принесла труды и заботы.
       У побережья Тархон и родитель Эней разложили
185 Утром костры и, блюдя старинный обычай, собрали
       Воинов павших тела. Запылало черное пламя,
       Дым непроглядной застлал пеленой высокое небо.
       Трижды вокруг горящих костров бойцы обежали
       В блещущих латах своих, и конные воины трижды
190 Вкруг погребальных огней проскакали с горестным воплем.
       Слезы обильной струёй орошают доспехи и землю.
       Крики мужей и клики труб взлетают к светилам.
       Воины мечут в огонь доспехи убитых латинян,
       Пышные шлемы, мечи, с раскаленной осью колеса,
195 Конские сбруи; летят и дары знакомые в пламя:
       Копья убитых друзей и щиты, несчастливые в битве.
       В жертву Смерти быков приносят тут же без счета,
       Кровью свиней и овец, что со всех похищены пастбищ,
       Угли костров кропят. И глядят тирренцы и тевкры,
200 Как на кострах сгорают друзья по всему побережью,
       И от обугленных тел отойти не смеют, доколе
       Влажная ночь небосвод не украсила звездным убором.

                Также в другой стороне у несчастных латинян не меньше
       Ярких пылало костров. Зарывают многих убитых
205 Тут же на поле друзья; а других, собрав по равнине,
       В ближние земли везут, в города возвращают родные.
       Прочих же там, где лежали они беспорядочной грудой,
       Всех италийцы сожгли без почета и счета,– повсюду
       Пламенем частых костров озарилось просторное поле.
210 Третий рассвет прогнал с небосвода сумрак холодный.
       Утром в глубокой золе авзониды собрали с печалью
       Кости неведомо чьи и землей засыпали теплой.
       Полнится скорбью меж тем Латина богатого город:
       Стонут здесь горше всего, всего сильнее горюют.
215 Души любимых сестер, молодые несчастные жены,
       Матери павших бойцов и отцов лишенные дети,–
       Все проклинают войну и злосчастную Турнову свадьбу,
       Требуют все, чтобы тяжбу мечом решил в поединке
       Тот, кто на власть над страной и на высшую честь притязает.
220 Ропщущим сил придает свидетельство гневного Дранка:
       Турна Эней вызывает на бой, одного только Турна.
       Но и за Турна речей раздается немало повсюду:
       Служит защитой ему царицы великое имя,
       Прежних признанье заслуг и слава подвигов громких.

225         В эту пору, в разгар смятенных споров, вернулись
       От Диомеда послы, и великого города греков;
       Грустный ответ они привезли: понапрасну потратив
       Столько трудов, ничего не добились они, и бессильны
       Ценные были дары. У других пусть латиняне ищут
230 Помощи в этой войне или мира просят у тевкров.
       Сил от горя совсем у царя Латина не стало.
       Рок Энея привел и боги с ним,– убеждают
       В том небожителей гнев и могилы свежие павших.
       Тотчас Латин у себя великий совет собирает,
235 Первых из граждан призвав приказом в дом свой высокий.
       Быстро сошелся совет, и толпой по улицам полным
       Хлынул народ ко дворцу. Старше всех и годами и властью,
       Царь