- что мне в том?
                    Венера роду Солнца ненавистного
                    Давно за цени мстит свои к Марсовы,
                    Потомков Феба отягчая гнусными
                    Пороками. Из Мнноид никто еще
                    Любви не ведал, легкой: всех их грех влечет.

                                 Кормилица

                    О ты, жена Тееея, кровь Юпитера,
                    Скорее страсть гони из сердца чистого!
                    Уйми огонь безумный и не слушайся
                    Надежды мерзкой. Кто любви противится
                    В ее начале - выйдет победителем.
                    А вскормишь сладостный недуг поблажками.
                    Ярмо тогда уж поздно будет сбрасывать.
                         Я знаю, не привыкла к правде спесь царей,
                    На верный путь охотой не свернет она.
                    Любой исход, что случай даст, я вынесу:
                    Близка свобода - вот и храбры старые.
                    С пути не сбиться, и желать лишь честного -
                    Вот - первое; второе - меру знать в грехе.
                    Куда ты? Что бесславный вновь позоришь род?
                    Мать хочешь превзойти? Грех хуже чудища:
                    Там лишь судьба виновна, а в грехах - твой нрав.
                    Ты веришь: если света дня не видит муж,
                    Проступок будет скрыт, бояться нечего?
                    Не думай! Пусть в Летейской бездне сгинул он
                    Иль Стикса вечным унесен течением, -
                    Но разве тот, кто над морями властвует,
                    Отец, творящий суд над ста народами,
                    Потерпит, чтобы зло осталось тайною?
                    Родители ведь зорки! Но поверим, что
                    Мы скроем гнусный грех лукавой хитростью, -
                    А матери родитель, озаряющий
                    Все на земле? А тот, кто сотрясает мир,
                    Чьи мечут длани молнию этнейскую,
                    Отец богов? Иль, может быть, ты думаешь,
                    Что ты от дедов спряталась всевидящих?
                          Но пусть не видят боги благосклонные
                    Объятий грешных, блуду пусть подарится
                    Спокойствие, что злым делам неведомо, -
                    А страх души, что ведает вину свою
                    И сам себя пугается, - не кара ли?
                    Не будет безмятежным безнаказанный!
                    Любви преступной пламя угаси, молю,
                    Забудь свой грех, какого и у варваров
                    Не знали - ни на Тавре неприветливом,
                    Ни среди скифов, по степи разбросанных.
                    Очисти дух свой от преступных замыслов
                    И, вспомнив мать, страшись любодеяния!
                    Делить с отцом и сыном ложе хочешь ты,
                    Принять их семя в лоно нечестивое?
                    Что ж, извращай природу страстью мерзостной!
                    Как сиротеть без чудищ дому братнину?
                    Всегда ли мир услышит о неслыханном,
                    Всегда ли естество закон забудет свой,
                    Когда критянка любит?

                                   Федра

                                          О кормилица,
                    Все правда, знаю. Но безумство к худшему
                    Толкает, к бездне дух спешит заведомо,
                    Вотще взывая к помыслам спасительным.
                    Так, если против волн ладью груженую
                    Ведет гребец, напрасный пропадает труд:
                    Валы относят судно побежденное.
                    Что может разум? Правит, побеждая, страсть,
                    И вся душа во власти бога мощного.
                    Крылатый, всей землей повелевает он,
                    Неукротимым жжет огнем Юпитера,
                    Изведал жар его Градив воинственный,
                    Изведал и кузнец трехзубой молнии:
                    Он, кто под Этной в Горнах вечно пышущих
                    Вздувает пламя, малым опален огнем.
                    И даже Феба, стрелами разящего,
                    Пронзил стрелою мальчик, метче пущенной.
                    И небу в тягость и земле полет его.

                                 Кормилица

                    Да, чтобы волю дать пороку гнусному,
                    Любовь назвало богом сладострастие,
                    Прида