зды восходом осиянной.
     Как в первый день, душою обаянной
     Ловлю в чертах застенчивость привета.
     "Она жива, - кричу, - как в оны лета!"
     И дара слов молю из уст желанной.
     Порой молчит, порою... Сердцу дорог
     Такой восторг!.. А после, как от хмеля
     Очнувшийся, скажу: "Знай, обманула
     Тебя мечта! В тысяча триста сорок
     Осьмом году, в час первый, в день апреля
     Шестый - меж нас блаженная уснула".


     CCCXXXVII

     Мой лавр любимый, ты, с кем не.сравнится
     Благоуханной роскошью восток
     И кем вчера по праву запад мог
     Как редкой драгоценностью гордиться,
     Любовь - твоя великая должница:
     Красы и добродетели чертог,
     Ты властно моего владыку влек
     Под сенью благородной опуститься.
     Тебя избрав навеки для гнезда
     Высоких дум, - пылая, трепеща,
     Я счастлив был, я в жизни знал блаженство.
     Был мир тобою полон, и тогда,
     Стократ украсить небеса ища,
     Господь прибрал тебя, о совершенство!


     CCCXXXVIII

     Ты погасила, Смерть, мое светило,
     Увял нездешней красоты цветок,
     Обезоружен, слеп лихой стрелок,
     Я тягостен себе, мне все постыло.
     Честь изгнала, Добро ты потопила,
     Скорблю один, хоть всех постигнул рок.
     Растоптан целомудрия росток,
     И что, какая мне поможет сила?
     Мир пуст и дик. Земля и Небеса
     Осиротевший род людской оплачут -
     Луг без цветов, без яхонта кольцо.
     Кто понимал, что в ней - земли краса?
     Лишь я один да Небеса, что прячут
     От нас ее прекрасное лицо.


     CCCXXXIX

     С тех пор как небо мне глаза раскрыло
     И подняли меня Амур и знанье,
     Я видел сам, как в смертное созданье
     Свой блеск вливало каждое светило.
     Иные мне, бессмертные явило
     Высокие обличья мирозданье,
     Которых ни земное созерцанье,
     Ни робкое сознанье не вместило.
     Вот почему для той, что ныне Бога
     Ко мне склоняет, все мои писанья
     Из бездны бездн добыли так немного:
     Перо не обгоняет дарованья,
     И человек, чье зрение убого,
     На солнце глядя, випит лишь сиянье.


     CCCXL

     Мой драгоценный, нежный мой оплот,
     Который скрыла от меня могила
     И благосклонно небо приютило,
     Приди к тому, кто состраданья ждет.
     Ты посещала сны мои, но вот
     Меня и этой радости лишила.
     Какая останавливает сила
     Тебя7 Ведь гнев на небе не живет,
     Что пищу на земле в чужих мученьях
     И сердцу доброму несет подчас,
     Тесня Амура в собственных владеньях.
     Ты зришь меня, ты внемлешь скорбный глас,
     Утешь - не наяву, так в сновиденьях,
     Сойди ко мне, сойди еще хоть раз.


     CCCXLI