мурно, и ветер с Юга оживлял все мерзкие запахи
опустошенных садов и иссохших полей.

Мою жену, должно быть, это не утомляло так, как меня. На
высокой тропинке, в луже, оставшейся после ливней прошлого
месяца, она обратила мое внимание на каких-то маленьких
рыбок.

Город, с дымом своим и шумом станков, сопровождал нас далеко
по дорогам. О другая страна, о места обитания,
благословляемые тенью и небом! Юг мне напомнил жалкие
происшествия детства, мое отчаянье летом, великое множество
сил и познаний, которые судьба всегда от меня отстраняла.
Нет! Не станем проводить мы лето в этом скупом и унылом
краю, где всегда нам быть на положенье обрученных сирот. Я
хочу, чтобы эти огрубевшие руки больше не тащили за собою
дорогой мне образ.

Мосты

Серое хрустальное небо. Причудливый рисунок мостов: одни
прямые, другие изогнуты, третьи опускаются или под углом
приближаются к первым, и эти фигуры возобновляются в
озаренных круговоротах канала, но все настолько легки и
длинны, что берега, отягощенные куполами, оседают,
становятся меньше. Одни из этих мостов до сих пор несут на
себе лачуги. Другие служат опорой для мачт, и сигналов, и
парапетов. Пересекаются звуки минорных аккордов, над
берегами протянуты струны. Виднеется красная блуза, быть
может, другие одежды и музыкальные инструменты. Что это?
Народные песни, отрывки из великосветских концертов, остатки
уличных гимнов? Вода -- голубая и серая, широкая, словно
пролив.

Белый луч, упав с высокого неба, уничтожает эту комедию.

Город

Я -- эфемерный и не слишком недовольный гражданин столицы,
столицы неотесанно-современной, потому что все разновидности
вкуса были устранены из обстановки и внешнего вида домов, а
также из планировки улиц. Вы не найдете здесь каких-либо
памятников суеверью. Мораль и язык сведены -- наконец-то! --
к их простейшему выраженью. Эти миллионы людей, которые не
нуждаются в знакомстве друг с другом, настолько схожи в
своем воспитанье, работе, старенье, что жизнь их должна быть
намного короче по сравнению с тем, что шальная статистика
находит у народов на континенте. Поэтому из моего окна я
вижу новые призраки, проносящиеся в этом густом, в этом
вечном угольном дыме,-- о, наша летняя ночь! о, сумрак
лесов! -- вижу новых Эринний перед коттеджем, который стал
моей родиной, стал моим сердцем, ибо все здесь похоже на
это,-- Смерть с сухими глазами, неугомонная наша служанка,
отчаявшаяся Любовь и смазливое Преступленье, что пищит,
распростершись в грязи.

Дорожные колеи

Справа -- летний рассвет пробуждает листву, и дымку, и
шорохи в парке; слева -- откосы покрывают фиолетовой тенью
колеи непросохшей дороги. Вереница феерических зрелищ! В
самом деле: повозки, куда погрузили деревянных зверей в
позолоте, и шесты, и пестрые ткани; галоп двадцати цирковых
пятнистых коней; дети и взрослые на своих удивительных
странных животных; -- двадцать повозок, украшенных флагами и
цветами, словно старинные или с