ели доспехи;    {50} 
Кровью власы оросились, прекрасные, словно у граций, 
Кудри держимые пышно златой и серебряной связью. 
Словно как маслина древо, которое муж возлелеял 
В уединении, где искипает ручей многоводный, 
Пышно кругом разрастается; зыблют ее, прохлаждая,    {55} 
Все тиховейные ветры, покрытую цветом сребристым; 
Но незапная буря, нашедшая с вихрем могучим, 
С корнем из ямины рвет и по черной земле простирает,- 
Сына такого Панфоева, гордого сердцем Эвфорба, 
Царь Менелай низложил и его обнажал от оружий.    {60} 
Словно как лев, на горах возросший, могучестью гордый, 
Если из стада пасомого лучшую краву похитит, 
Выю он вмиг ей крушит, захвативши в крепкие зубы; 
После и кровь и горячую внутренность всю поглощает, 
Жадно терзая; кругом на ужасного псы и селяне,    {65} 
Стоя вдали, подымают крик беспрерывный, но выйти 
Против него не дерзают: бледный их страх обымает,- 
Так из троянских мужей никого не отважило сердце 
Против царя Менелая, высокого славою, выйти. 
Скоро б к дружине понес велелепный доспех Панфоида    {70} 
Сильный Атрид; но ему позавидовал Феб дальновержец: 
Он на Атрида подвигнул подобного богу Арею 
Гектора; в образе Мента, киконских мужей воеводы, 
К Гектору Феб провещал, устремляя крылатые речи: 
"Гектор! бесплодно ты рыщешь, преследуя неуловимых    {75} 
Коней Пелида героя: Пелидовы кони жестоки! 
Их укротить и управить для каждого смертного мужа 
Трудно, кроме Ахиллеса, бессмертной матери сына! 
Тою порой у тебя Атрейон, Менелай браноносный, 
Труп защищая Патроклов, храбрейшего воина свергнул,    {80} 
Бурную мощь обуздал он Панфоева сына Эвфорба". 

   Рек, - и вновь обратился бессмертный к борьбе человеков. 
Гектору горесть жестокая мрачное сердце стеснила; 
Окрест себя обозрел он ряды и мгновенно увидел 
Мужа, похитить спешащего светлый доспех, и другого,    {85} 
В прахе простертого: кровь изливалась из раны широкой. 
Бросился Гектор вперед, ополченный сверкающей медью, 
Звучно кричащий, и быстрый, как бурный пламень Гефестов. 
И не укрылся от сына Атреева крик его звучный; 
Думен Атрид совещался с своею душой благородной:    {90} 
"Горе! когда я оставлю доспех сей прекрасный и брошу 
Тело Патрокла, за честь мою положившего душу, 
Каждый меня аргивянин осудит, который увидит! 
Если ж на Гектора я и троян одинок ополчуся, 
Бегства стыдяся, один окружен я множеством буду:    {95} 
Всех троянцев сюда ведет шлемоблещущий Гектор. 
Но почто у меня волнуется сердце в сих думах! 
Кто, вопреки божеству, осмелится с мужем сражаться, 
Богом хранимым, беда над главой того быстрая грянет. 
Нет, аргивяне меня не осудят, когда уступлю я    {100} 
Гектору сильному в брани: от бога воинствует Гектор. 
Если ж Аякса я где-либо, духом бесстрашного, встречу, 
С ним устремимся мы вновь и помыслим о пламенной битве, 
Даже и противу бога, только бы тело Патрокла 
Нам возвратить Ахиллесу; из зол бы то меньшее было".    {105} 

   Тою порою, как думы сии в уме обращал он, 
Близко троян подступили ряды, и пред оными Гектор. 
Вспять Менелай отступил и оставил Патроклово тело, 
Часто назад озираясь, подобно как лев густобрадый, 
Коего псы и народ от загона волов отгоняют    {110} 
Копьями, криками; гордого зверя могучее сердце 
Страхом стесняется; нехотя он от загона уходит,- 
Так отошел от Патрокла герой Менелай светлокудрый, 
Стал и назад обратился, приближася к сонму данаев. 
Там он Аякса искал, Теламонова мощного сына;    {115} 
Скоро увидел героя на левом крыле ратоборства, 
Где он дружины свои ободрял, поощряя на битву: 
Свыше ниспосланным ужасом их поразил дальновержец. 
Он устремился к Аяксу и так восклицал, приближаясь: 
"Друг Теламонид, сюда! за Патрокла сраженного в битву!    {120} 
Может быть, сыну Пелееву мы возвратим хоть нагое 
Тело его, а доспехи похитил убийственный Гектор". 

   Так говорил - и воинственный дух взволновал у Аякса. 
Он устремился вперед, и при нем Менелай светлокудрый. 
Гектор меж тем, обнаживши от славных доспехов Патрокла,    {125} 
Влек, чтобы голову с плеч отрубить изощренною медью, 
Труп же его изувеченный псам на съедение бросить