нитый твой супруг. 
Приведи скорее деву, 
Ждать мне боле недосуг". 



Что могла я с ним поделать? 
Обнял душу смертный холод, 
Свод небесный содрогнулся, 
Гневом божиим расколот. 
К бедной пленнице пошла я, 
Низко голову склоня, 
Но она, рыдая горько, 
Не взглянула на меня. 



И сказала я: "О солнце, 
Изменила, знать, судьба нам, 
Небо в гневе потемнело 
И завесилось туманом. 
Вот пришел начальник стражи, 
Чтоб свести тебя к царю. 
Горе мне! Разбито сердце, 
Как в огне я вся горю". 



Отвечала мне девица: 
"Что крушишься ты, сестрица? 
То, что раз со мной случилось, 
Вновь не может совершиться. 
Зло не стоит удивленья, 
Уж привыкла к горю я: 
Такова на свете белом 
Участь горькая моя". 



И, без гнева и без жалоб, 
Истомленная печалью, 
Встала девушка с подушек 
И закуталась вуалью, 
И надела я на деву 
Чудный пояс из жемчужин - 
Чтоб купить такое диво, 
Целый город был бы нужен. 



"Вот, - сказала я девице, - 
Может быть, каменья эти 
Разорвать тебе помогут 
Плена горестные сети". 
И взяла бедняжку стража, 
И народ собрался мигом 
И бежал вослед за нею, 
Пораженный дивным ликом. 


Царь ее у входа встретил 
И воскликнул: "Боже правый! 
Вот сошло на землю солнце 
В виде девы величавой. 
Кто, скажите, кроме бога, 
Мог создать черты такие? 
Всякий, кто ее полюбит, 
Беды вытерпит лихие". 



Посадив с собою рядом, 
Царь расспрашивал девицу: 
"Кто ты, дева, и откуда 
Прибыла в мою столицу?" 
Но она не от