Что были для тебя усладою всегда”.
Как волк, рассвирепел Заххак при этой вести
И, слушая ее, уж смерти стал желать;
И в скверной руготне и в криках безобразных
На злополучного излился гнев его:
“Вперед уж никогда, - он закричал Кондрову, -
Ты стражем у меня не будешь во дворце”.
В ответ на то сказал ему служитель верный:
“О, повелитель мой! Я думаю теперь,
Что доли в счастии ты больше не получишь.
Как можешь даровать над городом мне власть,
Когда ты ныне сам лишился трона власти?
И как ты можешь мне правление вручить?
Ведь ты уж удален, как волосок из теста,
С престола своего. Прими же меры, царь!
Зачем не поспешишь дела свои поправить?
Такого случая ведь не было еще”.
 
ФЕРИДУН ЗАКЛЮЧАЕТ ЗАХХАКА В ОКОВЫ
Властитель стран Заххак, взволнован этим спором,
Со всей поспешностью сбираться начал в путь
И оседлать велел стремительного в беге
И с острым зрением ретивого коня,
И с ратью грозною из дивов безобразных
И опытных бойцов немедленно пошел.
Окольною тропой он крышу и ворота
Дворца хотел занять, о мщеньи мыслей полн.
Но Феридуна рать, едва узнав об этом,
Вся бросилась сейчас на тот окольный путь,
И, с боевых коней на землю соскочивши,
Теснину заняли и твердо стали там.
На крышах, у ворот столпились горожане,
Всяк, кто способен был участвовать в бою,
И весь народ желал успеха Феридуну:
От лютости царя он кровью истекал.
Каменья, кирпичи со стен и крыш летели,
Сверкали в улицах мечи у всех в руках,
Как град из темных туч, неслись потоком стрелы,
И места не было укрыться на земле.
Все, даже мальчики, какие только были
В столице, старики, искусные в бою,
Спешили все примкнуть к войскам Аферидуна,
От чар Заххаковых свободу получив.
От крика воинов все горы содрогались,
И вся земля тряслась от топота коней,
И темной тучей пыль вилась над головами,
И копьями бойцов пронзалось сердце скал.
Из капища огня при этом крик раздался:
“Хотя бы дикий зверь на троне был царем,
Мы все, и стар и млад, ему покорны были б,
И не дерзали бы веленья преступать;
Но не хотим иметь Заххака на престоле,
Нечистого царя с змиями на плечах”.
И войско, и народ толпой, горе подобной,
Все без изъятия дралися в том бою.
И расстилалась пыль над городом блестящим,
Как туча темная, и солнца лик померк.
А ревность, между тем, Заххака подстрекнула
На предприятие. Покинув войско, он
Направился к дворцу, в железо весь закован,
Чтоб не узнал его никто среди толпы,
На самый верх дворца высокого поднялся
(Был в шестьдесят локтей аркан в его руке)
И видит, во дворце ласкает Феридуна
С очами черными чаровница Шехриаз:
Две щечки - ясный день, как ночь, у щечек кудри,
А на устах у ней проклятия царю.
Тогда увидел он, что Божья это воля
И что от злой судьбы ему уж не уйти.
Тут пламя ревности объяло мозг Заххака.
И прямо во дворец метнул он свой аркан.
О троне позабыв, о жизни драгоценной,
Спустился с крыши он высокого дворца
И выхватил кинжал заостренный из ножен
(Он тайны не открыл, себя не называл).
Сверкающий кинжал в руке своей сжимая,
Он жаждал крови жен с лицом, как у пери.
Едва, однако, он ногой земли коснулся,
Как буря, на него нагрянул Феридун
И палицей своей с бычачьей головою