т,
                  Что забываем мы о беге лет!

1

Был в юности знакомец у меня,
Имевший дар общенья со вселенной;
Но, красоту ее в себе храня
И дух свой, этот факел в жизни бренной,
Воспламеняя и лучами дня,
И блеском звезд на тверди довременной,
Не знал он, что за силой одержим,
Когда владело исступленье им.

2

Что это было? То ли наважденье
От чар луны в глухой полночный час?
То ль краткий миг внезапного прозренья,
Что раскрывает больше тайн для нас,
Чем древние оккультные ученья?
То ль просто мысль, что в плоть не облеклась,
Но, как роса траву в начале лета,
Живит рассудок несмотря на это?

3

Как вид того, что любишь всей душой,
Ленивые зрачки нам расширяет,
Иной предмет, в который день-деньской
Любой из нас привычно взор вперяет,
В нежданном свете предстает порой
И глубиной своею изумляет.
Лишь звон разбитой арфы душу так
Пронзает. — Это символ, это знак

4

Того, что нам сулят миры другие
И в красоте дает провидеть тут
Создатель лишь таким сердцам, какие, —
Не будь ее, — от неба отпадут,
Поскольку бой в себе они, слепые,
Не с верою, но с божеством ведут,
Чтобы себя, его низринув с трона,
Венчать своей же страстью, как короной.

СОН

Я радости ушедшей след
     Ищу в виденьях ночью —
Мне сердце разбивают свет
     И сон, что зрю воочью.

И впрямь — не сон ли все тому,
     Чей взор по окоему
Скользит, но видит только тьму
     И обращен к былому?

О сон святой! — тот сон святой
     Мне в жизни безысходной
Воистину горит звездой,
     Звездою путеводной.

Не знаю, чьи в глухой ночи
     Лучи блистают ясно, —
Но разве Истины лучи
     Так ярки и прекрасны?

«СЧАСТЛИВЫЙ ДЕНЬ! СЧАСТЛИВЫЙ ЧАС!»

Счастливый день! Счастливый час!
     И я был горд и ослеплен!
Но дух мой сир и слаб мой глас —
     Растаял сон!

Познал я сил своих расцвет,
     Свой молодой и смелый пыл,
Но юных лет давно уж нет —
     Я их забыл.

И гордость я вотще познал —
     Пускай другим венки дарит —
Еще жестокий яд похвал
     В душе горит.

Счастливый день