--   шире   раскройте   глаза!   --   ему  хочется  прийти
нагим, мужчиной или женщиной, еще не знаю я; но он идет,
он гнетет меня, горе! шире раскройте чувства ваши!
     День отзвучал, для всех вещей наступает теперь вечер, даже
для лучших вещей; слушайте теперь и смотрите,  о  высшие  люди,
каков  этот  демон,  мужчина  ли, женщина ли, этот дух вечерней
тоски!"
     Так говорил старый чародей,  лукаво  оглянулся  и  схватил
свою арфу.

     3



                Когда яснеет воздух и на землю,
                Как утешение, роса нисходит
                Стопой невидимой, неслышанной и
                нежной,
                Как все несущее успокоенья сладость,
                --
                Ты вспоминаешь ли, горячая душа,
                --
                Какою жаждою томилась ты когда-то
                По ниспадающим с небес слезам-росинкам,
                Усталая в изнеможенье жалком,
                Под злыми взглядами спускавшегося
                солнца,
                Спешившего тропинкой пожелтевшей
                Злорадно ослеплявшими лучами
                Между дерев, черневших вкруг меня.
                Ты истины жених? так тешились
                они.
                Нет, ты поэт, и только.
                Ты хищный, лживый, ползающий зверь,
                Который должен лгать,
                Под маской хитрой жертву карауля,
                Сам маска для себя
                И сам себе добыча.
                И это истины жених? О нет!
                Лишь скоморох, поэт, и только!
                Хитро болтающий под маскою затейной,
                Ты, рыскающий вкруг, карабкаясь,
                всползаешь --
                По ложным из нагроможденных слов
                мостам,
                По лживым радугам среди небес обманных.
                Лишь
                скоморох, поэт, и только!

                И это -- истины жених? О нет!
                Ты не стоишь холодный, неподвижный,
                Как образ божества, спокойный,
                Как изваяние его пред храмом,
                Как врат Господних страж...
                Ты добродетельной устойчивости враг,
                Не в храмах дома ты, а в дикой чаще,
                Ты полн упрямого, кошачьего стремленья,
                Рад выпрыгнуть в окно под всякий
                случай
                И лесу девственному рад кричать
                приветно,
                Что в чаще непролазной ты носился.
                Средь пестрых хищников в косматых
                шкурах,
                Греховной красоты здоровья полный,
                --
                Что, сладострастно ноздри раздувая,
                Насмешливый в блаженстве кровожадном,
                Ты хищничал и крался полный лжи.

                Порой орлу подобно с высоты,
                Уставив в глубину недвижный взгляд,
                В свое владенье, в пропасть
                смотришь долго,
                Как, вглубь стремясь, она все ниже,
                вниз
                Змеится кольцами, спускаясь внутрь
                --
                И вдруг
                Затем