вообразить себе материю без определенной формы и даже без движения. Но так как 
материя или протяжение без движения были бы совершенно бесцельны и не могли бы 
представлять многообразных форм, составляющих их цель, то они не могли бы быть 
произведены в таком виде разумным существом, точно так же мышление или дух без 
воли были бы совершенно бесполезны, так как они не имели бы ни склонности к 
предметам своих представлений, ни любви к добру, которое составляет цель 
существования духа, и потому они не могли бы быть произведены, таким образом, 
разумным существом. Но поэтому воля не относится к сущности духа, ибо он 
предполагает мышление, так же как движение не относится к сущности материи, ибо 
оно предполагает протяжение. Но хотя воля несущественна для духа, однако она 
всегда связана с ним.
Объекты вне нас мы воспринимаем не через них самих. Мы видим солнце, звезды и 
бесчисленные другие объекты вне нас; и невероятно, что душа выходит из тела и 
как бы гуляет по небу, чтобы там созерцать все объекты. Таким образом, она 
видит их не через них самих и непосредственный объект нашего духа, когда он, 
например, видит солнце, есть не солнце, а предмет, самым тесным образом 
связанный с нашей душой, называемый идеей. Таким образом, идея не что иное, как 
непосредственный или ближайший объект духа, когда он представляет себе 
какой-нибудь объект, и душа может видеть лишь то солнце, с которым она 
соединена теснейшим образом, то солнце, которое, как и душа, не занимает места. 
Для представления объекта абсолютно необходимо действительное присутствие идеи 
этого объекта, но не требуется, чтобы существовало нечто внешнее, подобное этой 
идее. Однако идеи имеют весьма реальное существование. Конечно, люди, весьма 
склонные к вере, что существуют лишь телесные объекты, ни о чем не судят 
превратнее, чем о реальности и существовании вещей. Ибо если они ощущают нечто, 
то считают достоверным не только существование последнего, хотя часто ничего не 
существует вне их, но и думают, что оно таково, как они ощущают его, чего, 
однако, никогда не бывает. Идею же, которая необходимо существует и необходимо 
должна быть такова, как объект, в виде коего она представляется нам, они 
считают ничем, как будто идеи не имеют весьма многих свойств, отличающих их 
друг от друга, и будто ничто имеет свойства.
Все, что душа представляет себе, находится в душе или вне её. Душа имеет 
различные модификация, то есть все, что не может быть в ней без того, чтобы она 
не воспринимала этого своим внутренним самосознанием, следовательно, свои 
собственные представления, чувства, понятия, склонности. Для восприятия этих 
предметов душа не нуждается ни в каких идеях, так как модификации её не что 
иное, как сама душа в той или иной форме. Но вещи вне души она может 
воспринимать лишь посредством идей.

§ 73. Различные взгляды на происхождение идей
О происхождении идей и способе, каким мы воспринимаем материальные вещи, 
существуют различные воззрения. Наиболее распространено воззрение перипатетиков,
 состоящее в том, что внешние объекты выделяют из себя образы, которые подобны 
им и через внешние чувства передаются общему чувству. Но эти образы не могут 
иметь иных свойств, чем сами тела;
следовательно, это всего лишь мелкие тельца; но в таком случае они не могут 
проникать друг через друга, но должны разбиваться и стираться и поэтому не 
могут делать объекты видимыми. С одной точки можно видеть множество предметов, 
так что если бы этот взгляд был верен, то образы всех этих объектов должны были 
бы соединяться в одной точке, но этого не допускает их непроницаемость. Нельзя 
также понять, как могли бы тела выделять из себя во все стороны изображения без 
заметного уменьшения их массы.
Второе воззрение состоит в том, что наши души имеют силу вызывать идеи о вещах, 
о которых они хотят думать, что впечатления, которые тело получает от объектов, 
хотя и не составляют образов, сходных с вызывающими их объектами, тем не менее 
возбуждают идеи в душах. Но идеи суть реальные сущности, так как имеют реальные 
свойства, которыми они отличаются друг от друга, и представляют совершенно 
различные вещи. Кроме того, они духовные сущности, совершенно отличные от тел, 
которые они представляют, и потому, бесспорно, более благородной природы, чем 
сами тела, ибо умопостигаемый мир совершеннее материального. Таким образом, 
вели бы душа имела силу вызывать идеи, то люди имели бы власть производить 
гораздо более благородные и совершенные сущности, чем мир, созданный богом. 
Хотя бы даже идеи действительно были незначительными и презренными вещами, как 
это обычно представляют себе, однако они все-таки сущности, притом духовные 
сущности. Поэтому люди не могут их производить, ибо им не дана сила творения. 
Ведь создание идей в том смысле, как это обычно понимают, есть действительное 
творение. Предосудительный и дерзкий характер этого представления не меняется 
тем, что, как говорят, произведение идей предполагает нечто, а творение ничего, 
ибо так же трудно произвести нечто из ничего, как из вещи, которая не может 
способствовать созданию этого нечто. Напротив, произведение из наличного 
материала, принадлежащего к совершенно другому роду сущностей, чем производимое,
 гораздо труднее, чем творение из ничего, ибо в последнем случае не надо 
сначала преодолевать негодный материал, как в первом. Но так как идеи - 
духовные сущности, то они не могут возникать из материальных впечатлений или 
образов, которые находятся в мозге и не имеют никакого отношения к идеям. Даже 
если бы идея не была субстанцией, то все же было бы невозможно из материального 
произвести духовную идею. Но если даже предположить, что человек имел бы такую 
способность производить идея, то он все же не смог бы найти им применение, так 
как он может составить себе представление о предмете, лишь когда он уже знаком 
с ним, то есть имеет о нем идею, не зависящую от его воли. Впрочем, люди