свет истинное основание и источник всех непостижимостей, источник, скрытый и 
нелегко находимый во всех воззрениях или так называемых системах нового времени.
 А именно обычно исходят из односторонних и ограниченных понятий или 
представлении, которые, однако, несмотря на их односторонность и ограниченность,
 признаются абсолютными, и, не подвергая их сомнению или ограничению, считают 
их правильными, единственно приемлемыми. Но в ходе мышления мы приходим к 
фактам, противоречащим этим представлениям, не познаваемым из них и, может быть,
 прямо отрицающим их. Так как при этом не возвращаются к тем понятиям, с 
которых начинают и которые являются основными понятиями, чтобы ограничить 
область их применения, ибо они предполагаются неограниченными, абсолютно 
истинными, то отсюда необходимо следует, что факты, непознаваемые из этих 
односторонних представлений или понятий, определяются как непостижимые, как 
пределы самого разума, как вещи, превышающие силу разума. Причина этого весьма 
понятна, а именно эти односторонние понятия считаются единственно разумными, 
считаются самим разумом, и потому, вместо того чтобы признать причину этой 
непостижимости в ограниченности этих понятий, она относится к самому разуму.
Это имеет место и здесь, у Гейлинкса. Он исходит из понятия духа как самости, 
знающей себя лишь в отличии от материального, которая не признается 
ограниченной в своей области, как момент духа, но имеет для него значение 
целого духа, сущности его и из понятия протяжения как единственно существенного 
определения тела. Оба понятия несоединимы. Но соединение тела и духа - 
известный факт; и эти понятия считаются единственно правильными, абсолютными, 
разумными или тождественными с разумом; поэтому соединение души и тела есть 
выходящее за пределы этих понятий отрицание их односторонности, составляющей 
именно их существенное определение, в котором они удерживаются как правильные, 
постижимым образом непостижимое, предел (отрицательный) разума, ибо те 
односторонние понятия считаются положительной границей разума; таким образом, 
по Гейлинксу, это соединение есть сотворенное лишь волей бога чудо
Отсюда можно извлечь следующее поучение и правило для всех философских 
исследований. Когда в ходе твоих мыслей ты наталкиваешься на непостижимости, то 
будь уверен, что они лишь следствия или проявления недостатков и 
односторонностей тех понятий, из которых как единственно правильных ты 
исходишь; что ты крайне странным, даже комическим и нечестным образом и на 
весьма неподходящем месте, именно не вначале, как это следовало бы, а лишь 
затем, когда уже поздно, в ходе или в конце твоих мыслей признаешь 
недостаточность твоих принципов. Таким образом, когда ты наталкиваешься на 
непостижимости, то потрудись возвратиться к началу, то есть начать испытание 
твоих основных принципов, признать их односторонность и отказаться от них и 
всей твоей точки зрения; если ты этого не можешь, то будь по крайней мере так 
скромен, чтобы признать твою ограниченность твоей, не делать твоих границ 
границами других или даже самого разума.




НИКОЛАЙ МАЛЬБРАНШ
§ 70. Введение и переход от Декарта к Мальбраншу
Философия Декарта нашла свое полное развитие, разработку и завершение у 
Мальбранша и Спинозы.
Дух и материя, рассматриваемые сами по себе, представляют у Декарта 
непосредственные противоположности. Поэтому сознающий только себя самого дух не 
находит в себе среды, средства соединения между собой и своей 
противоположностью. Только в сознании абсолютной истины бесконечной сущности он 
устраняет противоположности, убеждается в существовании материальных вещей, в 
реальности своих идей или представлений о них. Но идеи вещей дух получает у 
Декарта частью от себя, из своей собственной сущности, частью от вещей. Или, 
вернее, не только все общие понятия, но и все представления, как духовные, 
исходят из духа и находятся в нем (конечно, лишь по способности или 
возможности); чувства и движения в теле дают лишь повод к тому, что дух ставит 
их перед собой и вызывает из себя; они возбуждают их, но не служат их причиной; 
ибо представления, как духовные определения, не могут возникать из чувственных 
или телесных движений, так как последние не имеют никакого сходства или родства 
с представлениями. Но что такое, если посмотреть критически, эта абсолютная 
истина, эта абсолютная сущность, в которой философия Декарта связывает 
противоположности духа и материи? Это сущность человеческой фантазии и 
произвола, которая не связана никакими границами, никакими определенными 
разумными основаниями, которая без затруднения объединяет даже самое 
противоречивое, самое несоединимое. "Если мы даже допустим, - говорит де ла 
Форж в уже цитированном нами сочинении, гл. 15, § 14, - что человеческое тело 
не содержит в себе ничего оказывающего сопротивление соединению с душой, то мы 
также не найдем в нем ничего, что могло бы быть причиной соединения. Таким 
образом, надо искать причины в духовных субстанциях. Но человеческий дух имеет 
лишь свою волю, посредством которой он может выходить из себя и связываться с 
чем-либо иным, и эта воля может быть причиной того, что в этом союзе с телом 
зависит непосредственно от нее, но никоим образом не других бесчисленных 
явлений, не зависящих от нашей воли. Таким образом, причиной связи тела и души 
может быть лишь божественная воля". Но что такое эта воля или эта власть, 
соединяющая вещи, которые в себе самих не одержат никакого основания для такой 
связи, как не сила всемогущего человеческого воображения и произвола? Что иное 
представляет вообще бесконечная сущность, как не бесконечную область