только возможное и случайное, но безусловно необходимое и вечное существование. 
То, что вечное существование относится к сущности бесконечной субстанции, я 
понимаю так ясно и отчетливо, как то, что доказываемое мной о каком-либо числе 
или фигуре относится к сущности этого числа или фигуры. То, что затемняет 
ясность и достоверность этого понятия о единстве сущности и существовании в 
боге, состоит лишь в том, что мы привыкли различать во всех вещах существование 
от сущности и потому думаем, что оно может быть также отделено от сущности бога 
и потому бога можно мыслить несуществующим. Но при ближайшем исследовании 
становится очевидно, что существование так же мало можно отделить от сущности 
бога, как от сущности треугольника величину его трех углов, равную двум прямым, 
или от идеи горы идею долины, так что мыслить бога, совершеннейшее существо без 
существования, то есть без совершенства, не меньшее противоречие, чем мыслить 
гору без долины. Поэтому из того, что я могу мыслить бога лишь как 
существующего, следует, что существование неотделимо от бога, так что он 
действительно существует. Но это не потому, что мое мышление требует, чтобы 
нечто было таково, а не иначе, а, напротив, потому что необходимость 
существования бога сама принуждает и определяет меня мыслить так, а не иначе, 
ибо от моей воли не зависит мыслить бога без существования, абсолютно 
совершенное существо без совершенства, как это зависит от моей воли, 
представляю ли я себе какую-либо воображаемую вещь, например лошадь, с крыльями 
или без них".

§ 62. О доказательстве бытия бога
Доказательство существования бога исходя из его сущности или из идеи о нем, 
называемое, как известно, онтологическим, встречается по существу уже у 
некоторых схоластов, особенно у Ансельма, а частью уже у Августина 40, а после 
Декарта перешло с некоторым видоизменением в школу Лейбница - Вольфа, но уже 
при жизни Декарта встретило сильные возражения, а в новое время, как известно, 
подверглось критике Канта, которая в свою очередь была подвергнута Гегелем в 
его. "Логике" (т. 3) строгому исследованию.  Сопоставление мыслей Августина, 
вообще сходных с мыслями Декарта о сущности духа, дал Louis de la Forge Луи де 
ла Форж в praefatio предисловии к своему "Tractatus de inente humana" Трактату 
о человеческом разуме. Существенные пункты, к коим сводится дело при правильном 
понимании этого, как и предыдущего, доказательства, таковы: 1. Идея бога не 
только необходимая (не созданная, произвольная) и всеобщая, тождественная с 
сущностью духа (врожденная) идея, но и по своему предмету или содержанию самая 
реальная из всех идей и потому отличная от всех других представлений или идей. 
Это идея всех идей, самая истинная, абсолютно положительная, и потому переход 
от нее к бытию лишь тогда может казаться странным, если упустить из виду 
существенное отличие и преимущество этой идеи перед всеми другими и приравнять 
её к какому угодно субъективному представлению. Декарт говорит: "Мой аргумент и 
его доказательная сила зависят не от сущности понятия вообще, но от 
специфического характера понятия, которое мы имеем о боге. Очевидно, что он не 
может быть свойствен ни одному другому понятию, ибо он означает необходимое 
существование. Оно принадлежит к абсолютному совершенству, каким мы должны 
мыслить бога". 2. Идея бога содержит необходимое существование; бога вовсе 
нельзя мыслить иначе как существующим; его бытие неотделимо, неразличимо от его 
сущности. Сам Декарт не высказывается яснее и определеннее о существовании и 
сущности бога и единстве того и другого в нем. Поэтому для разъяснения и 
развития этих идей достаточно следующего: у конечных существ существование 
отлично или отделимо от сущности, то есть их сущность духовна, а существование 
чувственно, и в этом одно отличимо и отделимо от другого. Например, сущность 
человека есть духовность, разум или как бы это ни называлось или определялось, 
а существование его представляют многие люди, воспринимаемые чувствами. 
Сущность бога ясна и отчетлива; поэтому его существование, как единое с его 
сущностью, так же ясно, так же отчетливо, так же ярко и очевидно, как его 
сущность; у человека же существование подобно солнечному затмению идеи. Сколько 
людей, столько же пятен на солнце их сущности; они затемняют ясную и отчетливую 
саму по себе сущность. В идее я не познаю существования человека, так как его 
представляют многие существующие люди; я не созерцаю его светом разума; 
существует разрыв между идеей или сущностью и существованием, которое поэтому, 
как не связанное непосредственно с сущностью, случайно, обусловлено, зависимо, 
лишь возможно, не необходимо. Существование человека, то есть существующих 
людей, я познаю только посредством чувства, чувственного созерцания; только 
сущность познается разумом. Но у бога нет такого разрыва, он сам есть свое 
бытие - Ipse suum Esse est, поэтому как его сущность, так и существование 
подлежат разуму и вместе с сущностью созерцаются и воспринимаются им. 
Существование бога отражает его ясную сущность незатемненной; поэтому его бытие 
и его сущность созерцаются в одном свете, оба воспринимаются одним и тем же 
органом, именно оком разума. Понятие сущности бога есть в то же время понятие 
его существования, сущность и существование в нем - одно и то же, поэтому 
мышление и познание его сущности и бытия - один и тот же акт. Существование 
бога не отличается от его сущности, а это значит: его существование существенно,
 нечувственно, так что для того, чтобы убедиться в его бытии, я не нуждаюсь ни 
в каком другом органе, чем разум; поэтому я не могу и не нуждаюсь для познания 
его бытия выходить из области разума, или идеи, в область чувственного опыта 
или иную неизвестную сферу. "Доказательство бытия бога получается из идеи 
абсолютно совершенного существа, которую я ношу в себе и которая составляет 
содержание понятия о боге, как он понимается вообще. В самом деле, простое 
мышление такого существа легко приводит к познанию его бытия, так что можно