ремени он сможет взять это укрепление, и в соответствии с этим 
рассчитать связанные с осадой расходы и согласиться покинуть Атарней за меньшую 
сумму. Такое предложение побудило Автофрадата после размышления отказаться от 
осады. 11. Итак, имущественное равенство представляется до некоторой степени 
полезным во взаимных отношениях граждан, устраняя между ними несогласия, но, 
вообще говоря, большого значения оно отнюдь не имеет. Ведь люди одаренные 
станут, пожалуй, негодовать на такое равенство, считая его недостойным себя; 
поэтому они зачастую оказываются зачинщиками возмущений. К тому же человеческая 
порочность ненасытна: сначала людям достаточно двух оболов, а когда это станет 
привычным, им всегда будет нужно больше, и так до бесконечности. Дело в том, 
что вожделения людей по природе беспредельны, а в удовлетворении 
этих вожделений и проходит жизнь большинства людей. 
12. Основное во всем этом - не столько уравнять собственность, сколько устроить 
так, чтобы люди, от природы достойные, не желали иметь больше, а недостойные не 
имели такой возможности; это произойдет в том случае, если этих последних 
поставят в низшее положение, но не станут обижать. К тому же Фалей неправильно 
устанавливал имущественное равенство: он уравнивал только земельную 
собственность, но ведь богатство заключается и в обладании рабами, стадами, 
деньгами, в разнообразных предметах так называемого движимого имущества. Итак, 
нужно, стремиться установить во всем этом либо равенство, либо какую-либо 
среднюю меру, а не то все оставить, как есть. 13. Из законодательства Фалея 
ясно, что он имеет в виду устройство небольшого государства, раз все 
ремесленники станут государственными рабами и не будут добавкой к гражданскому 
населению. Но если. они будут государственными рабами, они должны быть заняты 
на общественных работах, и получится нечто подобное тому, что существует в 
Эпидамне или что намеревался ввести в свое время в Афинах, Диофант. . 
На основании всего вышеизложенного всякий может судить, что в своем 
предполагаемом государственном устройстве Фалей сказал хорошо и что нехорошо. 
V 1. Гипподам, сын Еврифонта, уроженец Милета (он изобрел разделение полисов и 
спланировал Пирей, он и вообще в образе жизни, движимый честолюбием, склонен 
был к чрезмерной эксцентричности, так что, а как некоторым казалось, он был 
очень занят своей густой шевелюрой и драгоценными украшениями, а также одеждой 
простой и теплой не только в зимнее, но и в летнее время и желал показать себя 
ученым знатоком всей природы вещей), первым из не занимавшихся государственной 
деятельностью людей попробовал изложить кое-что о наилучшем государственном 
устройстве. 2. Он проектировал государство с населением в десять тысяч граждан, 
разделенное на три части: первую образуют ремесленники, вторую - земледельцы, 
третью - защитники государства, владеющие оружием. Территория государства также 
делится на три части: священную, общественную и частную. Священная - та, с 
доходов которой должен отправляться установленный религиозный культ; 
общественная - та, с доходов которой) должны получать средства к существованию 
защитники государства; третья находится в частном владении земледельцев. По его 
мысли, и законы существуют только троякого вида, поскольку судебные дела 
возникают по поводу, троякого рода преступлений (оскорбление, повреждение, 
убийство). 3. Он предполагал учредить одно верховное судилище, куда должны 
переноситься разбирательства по всем делам, решенным, по мнению тяжущихся, 
неправильно; в этом судилищё должно состоять определенное число старцев, 
назначаемых путем избрания. Судебные решения в судах должны, по его мнению, 
выноситься не путем подачи камешков: каждый судья получает дощечку, на, которой 
следует записать наказание, если судья безусловно осуждает подсудимого, а если 
он его безусловно оправдывает, то дощечка оставляется пустой; в случае же 
частичного осуждения или оправдания пишется определение. Современные 
законоположения он считает неправильными: вынося либо обвинительный, либо 
оправдательный приговор, судьи вынуждены нарушать данную ими присягу. 4. Сверх 
того, он устанавливает закон относительно тех, кто придумывает что-либо 
полезное для государства: они должны получать почести; и дети павших на войне 
должны воспитываться на казенный счет, коль скоро такого установления еще нет у 
других. Такого рода закон в настоящее время существует и в Афинах, и в других 
государствах. Все должностные лица должны быть избираемы народом, т. е. теме 
тремя частями государства, о которых упомянуто ранее. Избранные должностные 
лица обязаны иметь попечение о государственных делах, а также о делах, 
относящихся к чужестранцам и сиротам. Вот большая и наиболее примечательная 
часть предполагаемого Гипподамом устройства. 
5. Прежде всего каждого, пожалуй, поставит в тупик предлагаемое разделение 
гражданского населения. В управлении государством принимают участие все: и 
ремесленники, и земледельцы, и воины. Между тем земледельцы не имеют права 
носить оружие, ремесленники не имеют ни земли, ни оружия, так что они 
оказываются почти рабами имеющих право носить оружие. Для них невозможно, 
следовательно, обладать всеми почетными правами, ведь необходимо назначать и 
стратегов, и охранителей порядка, и, вообще говоря, верховных должностных лиц 
из тех, кто имеет право носить оружие. А не принимающие участия в управлении' 
государством могут ли дружественно относиться к государственному строю? 6. Но, 
с другой стороны, люди, имеющие право носить оружие, должны быть и сильнее тех, 
кто принадлежит к обеим другим частям. Это дело нелегкое в том случае, если 
носящие оружие немногочисленны. Если же они будут сильнее, то к чему остальным 
гражданам принимать участие в государственном управлении и иметь право голоса в 
назначении должностных лиц? Далее, чем полезны для государства земледельцы? 
Ремесленники должны существовать, поскольку каждое государство в них нуждается 
и они могут, как и в остальных государствах, жить на доходы от своего ремесла. 
Земледельцы же только в том случае могли бы на законном основании составлять 
часть государства, если бы они доставляли пропитание тем, кто имеет право 
носить ору