прямому
и палец предшествует человеку. По-видимому, однако, эти последние Первее
(protera): ведь обозначение первых дается на основе последних, которые Первее и
потому, что могут существовать без первых.
А впрочем, о части говорится в различных значениях, и одно из них - мера,
прилагаемая к количеству. Но это оставим в стороне, а исследуем то, из чего как
частей состоит сущность. Так вот, если материя - это одно, форма-другое, то, 
чти
из них,-третье, а сущность есть и материя, и форма, и то, что из них, те в 
одном
смысле и о материи говорится как о часта чего-то, а в другом - нет, а как о
части говорится лини о том, из чего состоит обозначение формы. Так, плота не
есть часть вогнутости (ведь она та материя, на ко тарой образуется вогнутость),
во она часть курносости; и медь есть часть изваяния как целого, но нечаем
изваяния, поскольку под ним подразумевается форма (ведь говоря о какой-либо
вещи, следует разуметь форму или вещь, поскольку она имеет форму, но никогда не
{70}
следует подразумевать под вещью материальное, как оно есть само по себе). Вот
почему обозначение круга не заключает в себе обозначения отрезков а в
обозначение слога входит обозначение элементов ибо элементы слога суть части
обозначения формы, a не материи, между тем отрезки круга - это часта в смысле
материи, в которой осуществляется [форма]; все же они ближе к форме, нежели
медь, когда меде придается круглость. А в некотором смысле и не вес элементы
слога будут входить в его обозначение: например, эти вот [буквы, начертанные] 
на
воске, иле [звуки, производимые] в воздухе: ведь и они составляют часть слога
как материя, воспринимаемая чувствами. Да и линия исчезает, если ее делить на
половины, или человек [исчезает], если его разлагать на кости, жилы и плоть,
однако это не значит, что они состоят из названных [элементов] как из частей
сущности, - они состоят из них как из материи, и это части составного целого, 
но
уже не части формы, т. е. того. что содержится в обозначении, а потому они и не
входят в обозначение. Так вот, в одних обозначениях будет содержаться
обозначение таких частей, в других оно содержаться не должно, если это не
обозначение составного целого; поэтому некоторые вещи состоят из указанных
частей как из начал, на которые они разлагаются, переставая существовать, а
некоторые не состоят. То, что есть соединение формы и материи, например 
курносое
и медный круг, разлагается на указанные составные части, и материя есть их
часть; а то. что не соединено с материей, но имеется без матерна и обозначение
чего касается только формы, не исчезает ни вообще, ни во всяком случае таким
именно образом; так что для названных выше вещей это [материальное] составляет
начала и части, но оно не части и не начала формы. И поэтому глиняное изваяние
превращается в глину, медный шар - в медь и Каллий - в плоть и кости; так же
круг распадается на отрезки, ибо он есть нечто соединенное с материей; одним
ведь именем обозначается и круг как таковой, и единичный круг, потому что не 
для
[всех] единичных вещей есть особое имя.
Итак, об этом сказано правильно; все же, возвращаясь к этому вопросу, скажем 
еще
яснее. Части обозначения, на которые такое обозначение разделяется, 
предшествуют
ему или все или некоторые из них. А в обозначение прямого угла не входит
обозначение острого угла; напротив, обозначение острого угла включает в себя
обозначение прямого, ибо тот, кто дает определение острого угла, пользуется
прямым, а именно "острый угол меньше прямого". И подобным же образом обстоит
дело и с кругом и полукругом: полукруг определяется через круг, и палец - через
целое, ибо палец-это "такая-то часть человека". Поэтому те части, которые 
таковы
как материя и на которые вещь распадается как на материю, суть нечто
последующее; а те, которые даны как части обозначения и выраженной в 
определении
сущности, предшествуют - или все, или некоторые. А так как душа живых существ
(составляющая сущность одушевленного) есть соответствующая обозначению сущность
- форма и суть бытия такого-то тела (ведь любую часть подобного тела, если
давать ее надлежащее определение, в самом деле нельзя будет определять, не
указав ее отправления, которое не будет иметь места без чувственного
восприятия), то ее части-или все, или некоторые-будут предшествовать живому
существу как составному целому (и одинаковым образом обстоит дело в каждом
отдельном случае); а тело и его части - нечто последующее по отношению к этой
сущности, и на них как на материю распадается не сущность, а составное целое.
Так вот, для составного целого эти телесные части в некотором смысле
предшествуют, а в некотором нет: ведь отдельно они не могут существовать.
Действительно, не во всяком состоянии палец есть палец живого существа, а
омертвевший палец есть палец только по имени. Но некоторые телесные части
существуют вместе [с целым] - главные части, в которых как первом заключается
форма (logos), т. е. сущность вещи,-это может быть, например, сердце или мозг
(безразлично ведь, чти из них обоих таково). А человек, лошадь и все, что
подобным образом обозначает единичное, но как общее обозначение, - это не
сущность, а некоторое целое, составленное из вот этой формы (logos) и вот этой