ограниченное есть целое, когда оно нечто одно, состоящее из нескольких частей,
особенно если они даны в возможности; если же нет, то и в действительности. При
этом из самих таких вещей природные суть в большей мере целое, нежели
искусственные, как мы говорили это и в отношении единого, ибо целостность есть
некоторого рода единство.
Далее, из относящегося к количеству, имеющего начало, середину и конец,
целокупностью (to pan) называется то, положение частей чего не создает для него
различия, а целым - то, у чего оно создает различие. То, что допускает и то и
другое, есть и целое и целокупность; таково то, природа чего при перемене
положения остается той же, а внешняя форма нет; например, воск и платье: их
называют и целыми и целокупностью, потому что у них есть и то и другое. Вода,
всякая влага, равно как и число, называются целокупностями, а "целое число" и
"целая вода" не говорится, разве только в переносном смысле. О чем как об одном
говорят "все", о том же говорят "все" применительно к его обособленным частям,
например: "все это число", "все эти единицы".
ГЛАВА ДВАДЦАТЬ СЕДЬМАЯ
Пепельным (kolobon) называется не всякое количество; надо, чтобы оно само было
делимо на части и составляло нечто целое. В самом деле, число "два" не будет
нецельным, если отнять одну единицу (ведь недостающая часть и остаток никогда 
[у
нецельной вещи] не равны), и вообще ни одно число не будет таковым; ведь всегда
должна остаться сущность: если чаша пепельна, она все еще чаша, а число [в этом
случае] уже не то же самое число. Кроме того, не все состоящее из неоднородных
частей бывает Нецельным (ведь число может иметь и неодинаковые части, например
двойку и тройку); и вообще ни одна вещь, положение [частей] которой не создает
для нее различия (например, вода или огонь), не есть пепельная; а чтобы вещи
быть нецельной, положение ее [частей] должно принадлежать к ее сущности; к тому
же она должна быть непрерывной. В самом деле, гармония, например, хотя и 
состоит
из неодинаковых частей и у нее определенное положение [частей], но нецельной 
она
не бывает. Кроме того, и то, что составляет нечто целое, становится нецельным 
не
через утрату всякой какой угодно части, ибо утраченные части не должны быть ни
главными частями сущности, ни теми, что могут находиться в любом месте;
например, чаша нецельна не тогда, когда она просверлена, а когда у нее
повреждена ручка или какой-нибудь край, и человек будет увечным не тогда, когда
у него вырван кусок мяса или селезенка, а когда лишится какой-то наружной части,

да и то не всякой наружной части, а той, которая, если ее отнять целиком, не
вырастет вновь. Поэтому плешивые - не увечные.
ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ВОСЬМАЯ
О роде говорится, когда рождение существ, у которых форма одна и та же,
непрерывно, например: "пока существует род людской" означает "пока рождение
людей непрерывно". Родом называется то, от чего как первого двигавшего получают
{56}
бытие; так, одни называются эллинами по роду, другие - ионийцами, потому что
одни имеют прародителем Эллина, другие - Иона. Людей обозначают как род больше
потому, что происходят от родителя, нежели потому, что происходят от материи
(хотя обозначают род и по женской линии, как, например, говорят о потомках
Пирры). О роде говорят в том смысле, в каком плоскость есть род для плоских
фигур и тело - для телесных. Ибо каждая фигура есть или такая-то плоскость, или
такое-то тело, а плоскость и тело суть основа (hypokeimenon) для видовых
отличий. Основная часть определений при обозначении сути вещи-это род, видовые
отличия которого обозначают свойства.
Итак, в стольких значениях говорится о роде: касательно непрерывного рождения
[существ] одного и того же вида; касательно первого двигавшего того же вида, 
что
и порожденное им; далее, в смысле материи, ибо то, к чему относится видовое
отличие и свойством-это субстрат (hypokeimenon), который мы называем материей. 
А
различными по роду называются те вещи, у которых первый субстрат различный и
которые не сводимы ни друг к другу, ни к чему-то третьему. Так, например, форма
и материя различаются по роду, и точно так же все то, о чем говорится в разных
видах категорий сущего, ибо из того, что есть, одно означает суть [вещи],
другое-качество, и так далее-согласно сделанному ранее различению: они также не
сводимы ни друг к другу, ни к чему-то третьему.
ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ДЕВЯТАЯ
"Ложное" означает то, что ложен предмет, и это потому, что разное на деле не
связано между собой или не может быть объединено (например, когда говорят, что
диагональ соизмерима или что ты сидишь: первое из них ложно всегда, второе -
иногда, ибо они не-сущее в таком [различном] смысле); ложно также то, что хотя 
и
существует, однако по природе таково, что кажется или не таким, каково оно есть,

или тем, что оно не есть; например, теневой рисунок и сновидения: ведь они
что-то есть, но не то, представление о чем они вызывают. Итак, вещи называются
ложными в этом значении или потому, что они не существуют, или потому, что
вызываемое ими представление есть представление о несуществующем.
Ложная же речь, поскольку она ложна, относится к несуществующему; поэтому