офский 
мир обязан этим взглядом Платону. В этой главе я намерен рассмотреть лишь 
критику Платоном взгляда, что знание есть то же самое, что и восприятие; эта 
критика составляет первую половину «Теэтета» [152 - Этот диалог цитируется по 
изданию: Платон. Сочинения. М., 1970, т. 2. — Прим. ред.].

В этом диалоге делается попытка дать определение «знания», которая оканчивается,
 правда, негативным выводом; было предложено и отвергнуто несколько определений,
 но не выдвинуто определения, которое считалось бы удовлетворительным.

Первое из предложенных определений и единственное, которое я буду рассматривать,
 сформулировано Теэтетом 
так:


«По-моему, знающий что-то ощущает то, что знает, и, как мне теперь кажется, 
знание — это не что иное, как ощущение».


Сократ отождествляет эту теорию с теорией Протагора, что «человек есть мера 
всех вещей», то есть что: «...какой мне кажется каждая вещь, такова она для 
меня и есть, а какой тебе, такова же она, в свою очередь, для тебя». Сократ 
добавляет: «Выходит, ощущение — это всегда ощущение бытия, и как знание оно 
непогрешимо».

Значительная часть следующего за этим аргумента касается характеристики 
восприятия; как только это сделано, нетрудно доказать, что такая вещь, какой 
оказалось восприятие, не может быть знанием.

К теории Протагора Сократ добавляет теорию Гераклита, что все всегда изменяется,
 то есть что «все вещи, которым мы приписываем понятие бытия, находятся в 
процессе становления». Платон считает это правильным для чувственных предметов, 
но не для объектов реального знания. Однако на протяжении всего диалога его 
положительные теории остаются в тени.

Из теории Гераклита, даже если она применима лишь к чувственным объектам, 
вытекает определение знания как восприятия и следует, что знание бывает о том, 
что находится в становлении, а не о том, что есть.

В этом вопросе имеются некоторые затруднения совершенно элементарного характера.
 Нам говорят, что поскольку 6 больше 4, но меньше 12, 6 одновременно и велико и 
мало, что является противоречием. Сократ теперь выше Теэтета, который является 
не вполне еще выросшим юношей; но через несколько лет Сократ будет ниже Теэтета.
 Поэтому Сократ одновременно и высокого и низкого роста. Идея высказывания с 
отношениями, по-видимому, озадачивала Платона, так же как это было с 
большинством великих философов до Гегеля включительно. Эти затруднения, однако, 
не имеют особого отношения к указанной аргументации, и их можно игнорировать.

Возвращаясь к восприятию, мы видим, что оно рассматривалось как обусловленное 
взаимодействием между предметом и каким-либо органом чувств, причем тот и 
другой, согласно теории Гераклита, всегда изменяются и, изменяясь, изменяют 
психический объект восприятия. Сократ отмечает, что когда он бывает здоров, то 
находит вино сладким, но когда бывает болен, то находит его кислым. Здесь 
изменение в воспринимающем лице вызывает изменение в психическом объекте 
восприятия.

Против теории Протагора выдвигаются возражения, но в дальнейшем некоторые из 
них берутся назад. Настаивают, что Протагор должен был равным образом допускать 
в качестве меры всех вещей и свиней и обезьян, поскольку они также являются 
воспринимающими животными. Ставятся вопросы относительно действительности 
восприятия в снах и в состоянии безумия. Выдвигается мысль, что если Протагор 
прав, то один человек знает не больше другого: Протагор не только так же мудр, 
как боги, но, что еще серьезнее, он не мудрее дурака. Далее, если суждения 
одного человека так же правильны, как суждения другого, то имеются одинаковые 
основания считать, что прав тот человек, который считает, что неправ Протагор.

Сократ пытается найти ответ на многие из этих возражений, поставив себя на 
минуту на место Протагора. Что касается снов, то психические объекты восприятия 
истинны как таковые, а аргумент о свиньях и обезьянах отвергается как грубое 
оскорбление; что же касается аргумента о том, что каждый человек является мерой 
всех вещей и что один человек так же мудр, как другой, то Сократ предлагает от 
имени Протагора очень интересный ответ, а именно, что в то время как одно 
суждение не может быть более истинным, чем другое, оно может быть лучшим в том 
смысле, что оно имеет лучшие последствия. Эту же мысль выдвигает прагматизм 
[153 - По-видимому, этот отрывок вызвал у Ф. Шиллера восхищение Протагором.].

Однако этот ответ, хотя он придуман самим Сократом, не удовлетворил его. 
Например, он утверждает, что когда врач предсказывает течение моей болезни, он 
действительно больше знает о моем будущем, чем я. И когда люди расходятся во 
мнениях относительно того, какие законы должно издавать мудрое государство, 
результат покажет, что некоторые люди обладали большим знанием о будущем, чем 
другие. Таким образом, мы не можем избежать вывода, что мудрый человек является 
лучшей мерой вещей, чем глупец.

Все эти возражения направлены против т