берутся человеческие желания". Вопрос, затронутый Вами, является
архиважным. С моей точки зрения, человеческие желания прямо
противоположны тому, что я называю небесными принципами-ли. Можно
сказать, что человеческие желания существуют благодаря небесным
принципам-ли, но нельзя считать человеческие желания проявлением
небесных принципов-ли. Если мы рассмотрим небесные принципы-ли, то не
найдем в них и намека на человеческие желания. Только тогда, когда
появляются изъяны в их течении, рождаются человеческие желания. Чэнцзы
считали, что как добро, так и зло является небесным принципом-ли. (Эта
фраза выглядит очень странной.) Правда, то, что мы называем злом,
первоначально не было злом. (Эта фраза также значительно искажена.) Зло
есть либо избыток добра, либо его недостаток. (Эта фраза завершает ответ
на вопрос: откуда берутся человеческие желания?) Тот же самый смысл
имеет и проводимое Вами положение, что природу-син невозможно не считать
злой.

2.05. Сунцин говорил: "Принцип-ли есть то же самое, что и рирода-син,
однако о природе-син нельзя сказать, что она явяется первопричиной-бэнь
принципа-ли". Я думаю, что так ска-"ть можно. (У Чэнцэы сказано:
"Природа-син есть то же самое, го и принцип-ли". Посмотрите его текст "И
шу", цз. 22а.) Но и Помимо этого нам следует обратить внимание на
частные различия между этими двумя формулировками. Положение Сунцина
несовершенно потому, что он допускает наличие как внутренних, так и
внешних причин возбуждения природы-син. Цзосу, Вы выступили против этого
и были совершенно правы, когда утверждали, что "природа-син есть то, что
само по себе таково, а принцип-ли есть то, что необходимо таково и чему
невозможно воспротивиться". Ваше толкование я нахожу более
соответствующим действительности. (Данная фраза также неточна.) Однако
Вы же далее говорите: "Принцип-ли не содержится в природе-син и
появляется после нее; что необходимо воздействие на природу-син, чтобы
затем проявился принцип-ли". Такое понимание я расцениваю как крайне
ошибочное. Если это допустить, тогда природа-син и принцип-ли окажутся
двумя самрй-оятельными вещами. В другом месте Вы выразились очень
хорошо, указав на то, что "природа-син есть место сбора принципов-ли",
но и здесь, если посчитать принципы-ли проявлением природы-син,
окажется, что это нр совсем так. Для меня принципами-ли являются лишь
те, которые содержатся в природе-син, а природой-син лишь то, где
собираются принципы-ли. Сунцин упускает это и совсем не различает
принципы-ли и природу-син, тогда как Вы, Цаосу, чересчур резко проводите
различие между ними. Таким образом, вы оба впадаете в однобокость.
(Ответ Фэн Цзосу.)

2.06. Положение о том, что доброта природы-син не является
противоположностью злу, принадлежит Гун Шаню, который услышал его от
буддийского монаха Чан Цзуна из Футу. И с какой бы стороны мы его ни
рассматривали, оно лишено недостатков. Действительно, мы можем сказать,
что природа-син добрая и тогда, когда еще нет и в помине
противоположного ей зла. Однако говорить о том, что она вообще не имеет
себе противоположного, было бы недопустимо, хотя мы и знаем, что
природа-син одна, и только. Вот почему решение о том, есть или нет
недоброе, зависит от этой природы-син, а не от того, есть или нет
противоположности между добром и злом. Когда не цепляются за слова,
тогда открывается возможность постигать суть дела.

Обычно мы употребляем слово "доброта" либо для того, чтобы сказать о
противоположном злому как, например, во фразе "природа-син добрая", либо
для того, чтобы отделить небесный принцип-ли от человеческих желаний. И
хотя небесный принцип-ли и человеческие желания не являются тем, что
существует в одно и то же время, мы тем не менее не в состоянии
высказаться о них, не прибегая к помощи взаимоисключающих определений,
таких, как "предшествующее и последующее", "общее и частное", "прямое и
кривое", чтобы показать их противоположность. То, в чем я сомневаюсь,
так это в необходимости и в настоящее время учить отдельно о доброте
природы-син и отдельно о доброте, противопоставленной злу. (Ответ Ху
Гуанчжуну.)

2.07. Учитель Ичуань говорил: "Небо и Земля накапливают чистые
семена-цзин и из пяти наиболее совершенных сортов создают человека. Его
исходное состояние - целомудрие и покой. Пока целомудрие и покой
человека не явили себя миру, пять при-род-син - гуманность,
справедливость, почтительность, мудрость 'и верность - скрывают себя в
иих. Их формирование и есть жизнь.

Внешние вещи препятствуют их формированию, приводя в движение то, что
является их сердцевиной.

Когда их сердцевина движется, тогда семь чувств-цин - радость и гнев,
печаль и веселье, любовь и ненависть, вместе с желаниями - возникают из
нее. Чувства - это пламя, пожирающее жизнь. Их природа-син - разрушающая".