очень дружеском тоне он ответил в письме, что не видит возможности 
прооперировать Кристину.
 Роль консультанта в таких случаях должна ограничиваться консультациями. Даже в 
ситуациях, когда он считает, что слишком частые операции могут нанести вред 
ребенку, педагог может и должен лишь выразить свое мнение, но, в конечном счете,
 ему следует терпимо отнестись к решению родителей, так как они несут 
ответственность за своего ребенка.
 Отец. Мы долго не могли избавиться от мысли, что помимо зрения у Кристины есть 
еще какой-то недостаток.
 Мать. Правильно. Само известие, что Кристина слепа, было для нас сильнейшим 
ударом, плюс подозрения, что у нее еще что-нибудь могло быть. Первые два года 
были для нас очень трудными. Мы всячески отгоняли мысль, что Кристина могла 
быть умственно неполноценной и занимались только ее слепотой.
 Отец. У нас ведь был положительный отзыв профессора Хельманна (измененная 
фамилия), что мозг Кристины абсолютно в норме.
 Мать. Она брала вещи, она сразу начала их брать. Она знала, где находилась. 
Она знала, кто такие мама и папа.
 Отец. Мне уже через полгода стало ясно, что у нее не может быть психического 
нарушения, может быть, оно и было, но совсем незначительное. Она действительно 
выполняла все, что делает нормальный ребенок.
 Интервьюер. Основное внимание Вы уделяли ее слепоте. Что Вас тревожило, что 
Вам помогало?
 Отец. Хуже всего было сознавать, что она тебя никогда не увидит, что она 
никогда не увидит собственных родителей.
 Мать. Да, это было хуже всего.
 69
 Отец. Надежды. Я представлял себе, как оно будет в далеком будущем. Для меня 
прежде всего важно, что у меня есть хорошая профессия. Думаешь: “Боже мой, чем 
в будущем сможет заниматься Кристина?” Потом я пришел к выводу, что с помощью 
компьютеров сегодня можно сделать очень многое. Я думал: “Техника сейчас на 
таком высоком уровне, что, возможно, что-то есть такое, что поможет Кристине, 
несмотря на слепоту, получить профессию”.
 Интервьюер. Долго ли Вы свыкались с мыслью, что Кристина слепа?
 Отец. Я — нет. Через три дня я сказал: “Прими все, как есть”. После этого я 
перестал лить слезы. С этого момента я старался извлечь из ситуации максимум 
позитивного. После второй операции в Мюнстере я окончательно смирился — через 
два месяца. У тебя это длилось дольше. Моя жена долго боролась с собой, прежде 
чем призналась себе в этом.
 Интервьюер. Призналась в чем?
 Мать. Что Кристина слепа. Я просто не могла этого понять. Я все время твердила 
про себя: “Черт побери, почему именно Кристина?” И много плакала.
 Отец. То же самое происходило с доктором Хиллроем. Ты обязательно хотела 
установить с ним контакт. Я не был “за”.
 Мать. Он был абсолютно против.
 Отец. Есть времена, когда нужно обращаться к медицине. Но когда-то нужно с 
этим кончать. Иначе никогда не будет покоя.
 Я сказал: “Я больше этого не хочу. Я хотел, чтобы наконец установилось 
спокойствие и мы сконцентрировались на вещах, которые действительно помогут 
Кристине. Что толку в медицинских заморочках, если они ничего не дают”. Мне 
захотелось положить этому конец.
 Мать. Ну а мне это не давало покоя. Я все время говорила себе: “Сделай же еще 
что-нибудь. Еще не все возможности исчерпаны”. Ну а ты был на лечении. Тут я 
нажала на все педали, чтобы перевести медицинское заключение на английский и 
переслать его доктору Хиллрою. Через 14 дней пришел отрицательный ответ, и нам 
не было необходимости ехать в США, так как по заключению немецких врачей 
операция не имела смысла.
 Интервьюер. Для Вас это была неожиданность?
 Мать. Это был удар. Сначала я вообще не могла открыть конверт. Сначала я 
отложила письмо в сторону. Тебя не было. Вместе с Йохеном, одним моим знакомым, 
я вскрыла письмо. Конечно, это было для меня шоком. Но некоторое время спустя я 
сказала себе: “Врач все-таки молодец”. Он мог бы написать, чтобы мы прилетели. 
Снова операция, снова наркоз для Кристины. В глубине сознания я соглашалась с 
доктором и одобряла его ответ. С этого момента я знала правду. И я сделала 
последний шаг. Я предприняла последнюю попытку, и с тех пор медицинская тема 
была для меня закрыта.
 70
ПОДЪЕМ ПО ЛЕСТНИЦЕ — КАКОЙ УЖАС!
 Возраст Кристины: 21,5 месяца (Письмо 20)
 16.07.1990
 Дорогая семья А.,
 в последнюю неделю я много ездил и только сейчас могу написать Вам письмо. 
Г-жа Вортхаус (измененная фамилия матери, участвующей в нашем проекте) 
благодарит за фотографии, сделанные на встрече родителей. Она была очень рада и 
хочет связаться с Вами по телефону. К нашей радости, Анжелика сделала большой 
скачок в развитии, несмотря на то, что неделю пролежала в больнице с 
воспалением почечной лоханки.
 Во время моего последнего посещения я очень интенсивно работал с Кристиной. 
Она была активна почти полных два часа. Кристина уже очень хорошо знает 
квартиру. Я был удивлен, как много мест она смогла найти без моей помощи. 
Например, она без труда показала мне душ. В настоящее время она самостоятельно