13 октября одна часть шведского войска направилась в Новгород, а другая часть — 
к Нарве. 17 октября уехал из лагеря и король, тем самым признав свое поражение, 
заставившее начать переговоры о мире. 
Война Швеции с Данией 1611–1613 гг. закончилась тяжелым для шведов миром, 
следствием которого было господство датчан на Балтике. Поражение под Псковом 
явилось второй «военной школой» Густава Адольфа, известного впоследствии 
полководца в Европе. 
«Новейшие шведские историки признают, что именно поражение под Псковом 
послужило для молодого короля толчком к реформе военного дела. Это мнение 
представляется более близким к истине»{240}. 
В течение двух с половиной месяцев псковичи успешно отражали попытки врага 
овладеть городом. Высокий моральный дух, сплоченность гарнизона и населения — 
все это определило стойкость оборонявшихся. 
Активность гарнизона крепости, успешные вылазки укрепляли моральное состояние 
войск и населения. Важное значение имела связь воевод Пскова с Москвой, 
поддержку которой псковичи ощущали постоянно. 
Наконец, следует отметить роль крестьянских партизанских отрядов, 
воздействовавших на коммуникации шведского войска. Например, для поездки в 
Порхов требовался конвой из пяти взводов конницы и трех рот пехоты. Партизаны 
нападали и на фуражиров, затрудняя снабжение войска интервентов продовольствием 
и фуражом. 
Обращает на себя внимание поспешность короля в организации штурмов, следствием 
чего являлась их неподготовленность [204] и плохая обеспеченность. Укрепления 
штурмовались в одном пункте, что позволяло оборонявшимся сосредоточивать 
необходимые силы для контратак. 
Осадная артиллерия шведов разрушила участок крепостной стены и башни, но пехота 
не сумела этим воспользоваться, а псковичи быстро восстанавливали разрушенное. 
Как видно, Густаву Адольфу недоставало сил, средств и умения. 
* * * 
Оценивая стратегию и тактику русского войска начала XVII в., авторы крупного 
труда «Русская военная сила» писали: «Образ и характер ведения войны, вообще, 
был самый неправильный, беспорядочный, не изобличающий никакого искусства и, 
притом, по грубости и жестокости нравов времени, соединенный с 
истинно-варварским грабежом и разорением городов и селений, — сопровождался 
избиением и пленением жителей, сожжением городов, их предместий и посадов»{241}.
 Как примеры мужества, твердости, храбрости и преданности Родине авторы 
отмечают героическую оборону Троице-Сергиева монастыря, Смоленска и Пскова, а к 
доблестным и искусным воеводам причисляют Шеина, Скопина и Пожарского. 
Во-первых, нельзя говорить о неправильном или правильном, беспорядочном или 
регламентированном «образе и характере» ведения войны. Означенные термины 
неприемлемы к военному искусству. Требование «правильных» и «небеспорядочных» 
способов ведения войны и боя в стратегии и тактике насаждает шаблон, исключает 
творчество военачальников. 
Во-вторых, идеологи самодержавия, конечно, не могли «изобличить» военное 
искусство в деятельности народных масс, каковое считали неизменной 
принадлежностью господствующего класса. На самом же деле в народных войнах 
народ выдвигает талантливых известных и безызвестных военачальников и создает 
необходимые условия для развертывания их военных талантов. 
Военачальников-патриотов из среды господствующего класса народ поддерживает. 
Однако правящая верхушка господствующего класса, как правило, ущемляла права 
таких военачальников, а многих и просто уничтожала. Скопина отравили, Шеину 
решением правительства Михаила Романова отрубили голову, Пожарского третировали.
 Военачальники, угодные правящей группе господствующего класса, не несли 
ответственности даже и тогда, когда они наносили явный ущерб интересам 
государства (например, воеводы Шуйские). [205] 
Организационный и боевой опыт народной войны С интервентами, безусловно, 
являлся важной ступенью в развитии военного искусства вооруженной организации 
Русского государства. 
Прежде всего следует отметить опыт организации народных ополчений. 
Положительную роль в этом отношении сыграла ясная формулировка (в воззваниях) 
справедливой цели борьбы, способствовавшая собиранию и сплочению сил и 
отсеиванию всякого рода авантюристов. Степень прочности организации народного 
ополчения определялась также материальной его базой и политикой руководителей. 
Требовалось время для организационного сколачивания и обучения войск, отчего 
зависела их боеспособность. Это хорошо понимали Пожарский и Минин, задерживаясь 
на длительный срок в Ярославле. 
В ходе войны наемничество выявило свои отрицательные стороны и в дальнейшем не 
получило развития в системе вооруженной организации Русского государства. 
Дорого оплаченный отрицательный опыт сыграл положительную роль в дальнейшем 
военном строительстве. 
Стихийно развертывавшаяся партизанская народная война оказывала существенное 
влияние на ход вооруженной борьбы. Она заставляла врага распылять свои силы, 
срывала снабжение и пополнение его войск, подрывала их моральный дух. 
Деятельность партизан оказывала положительное влияние на ход обороны крепостей 
(Троице-Сергиева монастыря, Смоленска, Пскова). Партизанские отряды очень часто 
выполняли разведывательные функции и являлись одним из источников пополнения 
народного ополчения. Скопин пытался организационно помогать партизанам, 
вероятно рассчитывая на взаимодействие их с ополчением. 
Весьма поучительно политическое и стратегическое обеспечение похода второго 
ополчения с целью освобождения Москвы от интервентов. Последовательно