являлась церковь. В середине VII в. в Византии насчитывалось до 100 тыс. 
монахов. Свыше 30 проц. территории империи находилось в руках монастырей, 
землевладение которых достигало крупных размеров. Наряду с монастырским 
землевладением существовало крупное светское сенаторское [64] землевладение. 
Монастырское и крупное светское землевладение основывались на труде рабов и 
колонов, которые при поддержке городского плебса и при участии армии 
неоднократно восставали против правительства. 
В VII — VIII вв. развивались и другие формы землевладения. В связи с широким 
проникновением славян на Балканский полуостров в Византийской империи росло 
количество крестьянского общинного землевладения. Мелкими землевладельцами были 
так называемые «стратиоты» — лица, большей частью славяне, получившие землю и 
обязанные за это нести военную службу. Имелись и свободные арендаторы участков 
земли, принадлежавших магнатам Византии; землевладельцы получали с арендаторов 
десятый сноп урожая. Рост более или менее свободного крестьянства способствовал 
увеличению контингентов, комплектовавших византийскую армию. 
В IX в. в Византии усилилась эксплуатация крестьянства, в связи с чем стал 
практиковаться патронат (покровительство), который вел к закрепощению 
свободного крестьянства. Шел процесс разорения мелкого и рост крупного 
феодального землевладения. В X в. было узаконено крепостничество. Крупные 
землевладельцы (феодалы) стремились к самостоятельности и часто восставали 
против центральной власти. 
В обстановке острой внутренней политической борьбы Византия вела многочисленные 
войны: в Азии — с арабами, на Балканском полуострове — с Болгарией, а также 
войны с древнерусским государством. Особенность политики византийских 
императоров заключалась в том, что они или натравливали своих соседей друг на 
друга, чем их ослабляли, или же откупались от того, кто нападал на Византию. 
Большое внимание императоры уделяли армии и флоту, стараясь усилить и укрепить 
их. Этому подчинялось все административное устройство империи. Территория 
Византии была разделена на фемы. Во главе фем стояли «стратеги» — военные 
губернаторы, которым подчинялись органы гражданской власти. На территории фемы 
дислоцировалась определенная часть византийской армии. Фемы делились на турмы и 
друнги. Ядром византийской армии была гвардия императора. 
В VIII в. были разработаны военный и морской законы, которые определяли 
организацию армии и флота. Византия имела сильный флот, оснащенный передовой 
техникой. Флот предназначался для защиты Константинополя с моря, а мощные 
укрепления обеспечивали его с суши. В походах византийской армии флот 
взаимодействовал с нею или осуществлял высадку десантов. 
Армия Византии в IX в. насчитывала до 120 тыс. человек. Это была 
преимущественно конница. В течение 300 лет после правления Юстиниана 
византийская пехота как род войск окончательно потеряла свое значение. В начале 
X в. император [65] Лев VI отмечал, что невозможно найти людей, которые умели 
бы владеть луком. Он считал, что необходимо, чтобы одна треть, а то и половина 
пехоты состояла из стрелков, имеющих от 30 до 40 стрел. Но это было 
неосуществимым желанием. О рукопашном бое пехоты авторы того времени совершенно 
не упоминают. Пехота располагалась в последней линии боевого порядка и не 
оказывала влияния на исход сражения, хотя нередко бывала многочисленна. На 
пехоту [66] смотрели как на обузу, которая сковывает действия кавалерии. 
«...Византия оставалась до самого завоевания ее турками великим конным рынком и 
школой верховой езды для всей Европы»{40}. Поэтому конница являлась главным 
родом войск византийской армии. Главную массу конницы составляли федераты, 
служившие за хорошую плату и нередко переходившие на сторону противника, если 
это было им выгодно. Византийская [67] кавалерия составляла первую линию 
боевого порядка и вела бой в компактных строях. Обычная глубина ее построения 
была не менее пяти и не более десяти шеренг. Боевой порядок кавалерии имел 
расчленение по фронту и в глубину: часть ее действовала в рассыпном строю, 
другая, главная, часть находилась в сомкнутом строю и должна была поддерживать 
первых, третья часть предназначалась для охвата фланга противника, четвертая 
сковывала другой фланг противника. 
Широкое применение в армии и во флоте Византии нашел так называемый «греческий 
огонь», который предшествовал появлению пороха. Уже в 673 г. «греческий огонь» 
был успешно применен при обороне Константинополя; им был сожжен арабский флот. 
Византийский император Лев III (717–740 гг.) описывает огненную триеру, которая 
имела на носу трубку для метания огня во вражеский корабль. Он же упоминает о 
ручных трубках с «греческим огнем», которые бросали во врага, и о попытках 
применить «греческий огонь» при действиях боевых колесниц. Наряду с описанием 
взрывчатых веществ встречается упоминание о «жидком огне» (вероятно, нефти), 
который бросали на корабли противника в бочках, трубках и шарах. Лев VI в своей 
«Тактике» (начало X в.) писал: 
«Следуя обыкновению, должно всегда иметь на носу корабля трубу, выложенную 
медью, для бросания этого огня в неприятеля. Из двух гребцов на носу один 
должен быть трубником». 
Вот один из рецептов XII в. для доставления «греческого огня»: одна часть 
канифоли, одна часть серы, шесть частей селитры в тонко измельченном виде 
растворялись в льняном или лавровом масле, затем вкладывались в трубу или в 
деревянный ствол и зажигались. Второй рецепт «летающего огня» следующий: одна 
часть серы, две части липового или [68] ивового угля, шесть частей селитры, все 
истолченное в мраморной ступке. 
До XII в. Византия сохраняла монополию на применение в морском бою «греческого 
огня», а затем он сделался достоянием всех европейских народов. «Греческий 
огонь» нередко способствовал успеху византийцев в морских боях, особенно при