стратегическое бесплодие».
Эта политика была, разумеется, всего лишь переложением старой «доктрины Дуэ» и 
в качестве таковой была с энтузиазмом поддержана руководством военно-воздушных 
сил. Военная авиация придерживалась мнения, что ее ядерной мощи вполне 
достаточно для уничтожения любого противника. Стратегическое авиационное 
командование. в которое входили не только ударные соединения пилотируемых 
бомбардировщиков Б-47, Б-52 и Б-57, а также сопровождающие их 
самолеты-заправщики КС-97 и КС-135, но и межконтинентальные баллистические 
ракеты «Атлас», «Титан» и «Минитмен», располагало примерно 85 процентами 
ядерной мощи некоммунистического мира. Его уверенность в том, что значительная 
часть мощи их ударных сил сохранится в случае конфликта и сможет нанести 
ответный «удар возмездия», покоилась на их высокой боеготовности в совокупности 
со сложнейшей и фантастически дорогой системой предупреждения. Система раннего 
предупреждения о ракетном нападении способна дать примерно 15-минутное 
предупреждение о ракетной атаке. В течение этого времени может взлететь 
примерно половина пилотируемых бомбардировщиков. Другим фактором уверенности 
является рассредоточение ударных сил, обеспечивающее сохранение по крайней мере 
части ядерных ракет, а также «упрочение» (укрытие их под массами стали и 
бетона) пусковых установок.

Суть давнего спора сухопутной армии со сторонниками «массированного ответного 
удара» заключается не в развитии ядерных вооружений и средств их доставки, но в 
том, что подобная политика приводит к исключению всех других средств военного 
воздействия, а также в том, что весь колоссальный военный бюджет последних лет 
тратится только на ядерное оружие, что приводит к упадку других видов 
вооруженных сил. Так что совершенно естественными выглядели протесты армии 
против подобной политики. Ибо чем больше теряла в мощи и эффективности 
сухопутная армия, тем больше росло и крепло стратегическое авиационное 
командование. Начальник штаба генерал Мэтью Б. Риджуэй, а затем генерал 
Максвелл Д. Тейлор указывали на тот факт, что угроза взаимного уничтожения 
может удержать
обе
страны-соперника от применения атомного оружия. В этом случае у Соединенных 
Штатов оставалась бы только перспектива ведения в будущем войн, подобных войне 
в Корее, с применением традиционного оружия, которым мы в тот момент были 
оснащены совершенно недостаточно.

Генерал Тейлор в своей книге «Сомнительный триумф» написал: «Многие другие 
ограниченные войны, случившиеся в мире с 1945 года — гражданская война в Китае, 
партизанщина в Греции и Малайе, Вьетнам, Тайвань, Венгрия, Ближний Восток, Лаос 
(и я упомянул здесь далеко не все), — стали ясным свидетельством того, что наша 
стратегия массированного возмездия если и предотвратила большую войну — третью 
мировую войну, — то она же никоим образом не сохранила и малого мира…»
Чтобы восстановить надлежащее соотношение между видами вооруженных сил, генерал 
Тейлор предложил то, что он определил как «стратегия гибкого реагирования». 
После многочисленных превратностей эта идея взаимоуравновешенных сил обретает 
свою окончательную форму.
Военно-морской флот, чье состояние оценивалось и финансировалось на самом 
высоком уровне военного планирования, в большинстве случаев стоял несколько в 
стороне от основного конфликта между военно-воздушными силами и сухопутной 
армией. Флот занимал прочные позиции, располагая своей собственной морской 
авиацией и своей немалой «армией». Морская пехота, которая несколько лет тому 
назад умело избегла полного упразднения, теперь насчитывала 190 000 человек 
личного состава и имела свою собственную авиацию, наступательное оружие и все 
прочие атрибуты для независимого ведения военных действий. Военно-морской флот, 
помимо громадных авианосцев, бывших, по существу, мобильными аэродромами и 
базами для флотской авиации, вооруженной атомными бомбами, вторгся и в сферу 
ракетных войск, имея в своем распоряжении ракеты «Поларис». «Поларис», которая 
была разработана для запуска с подводных лодок в погруженном состоянии, может 
нести ядерную боеголовку на расстояние более 4500 километров. В бюджете 
предусмотрены ассигнования на создание флота в количестве сорока одной 
подводной лодки, вооруженной «Поларисами», причем каждая из них должна нести 
шестнадцать таких ракет. Несколько таких подводных лодок уже бороздят глубины 
океанов. Хотя основное предназначение вооружения наземного базирования, 
входящего в состав военно-воздушных сил, атомных ударных сил на авианосцах и 
«Поларисов» одно и то же, военно-морской флот намерен решительно отбивать любую 
попытку объединить все эти силы в составе стратегического воздушного 
командования.
Хотя и соглашаясь с сухопутной армией в том. что «массированное возмездие» 
имеет явные ограничения и что «гибкое реагирование» необходимо соотносить с 
любой ситуацией, чреватой ограниченной войной, военно-морской флот отнюдь не 
обязательно согласен с армией в поиске наилучшего решения проблем. Имея в своем 
распоряжении мощные и разнообразные вооруженные силы, высокопоставленные 
офицеры военно-морского флота и корпуса морской пехоты склонны считать, что 
любую ограниченную войну можно провести быстро и эффективно, без привлечения 
крупных наземных сил.
Все сказанное отнюдь не значит, что споры и раздоры между видами вооруженных 
сил были результатом всего лишь властных игр и желания одного вида расшириться 
за счет других. Безусловно, соперничество между армейцами. флотскими и 
летчиками существуют всегда, но споры о стратегических принципах рождались из