это стать такими же умелыми и сильными, как и их враги.
Кое-кому из них довелось отважно сражаться неделями во время отступления, 
действуя в отрыве от других. Теперь им предстояло сражаться вместе. Им не дано 
было стать солдатами регулярной армии в старом армейском смысле этого слова. Не 
дано им было и приобрести то чувство армейской кастовости, каким отличались 
морские пехотинцы. Но они продолжали учиться.
А помощь уже была не за горами. Макартур прекрасно знал все возможности 
командования на море, и его десантная операция под Инчхоном, гораздо дальше к 
северу, была спланирована с цслью отрезать части корейской народной армии, 
углубившиеся далеко к югу, затем одним ударом освободить Сеул и снять давление 
на Пусанский плацдарм. Высадка этого десанта, как и множество других десантных 
операций в «старой» войне, была осуществлена морскими пехотинцами, и именно 
морские пехотинцы снискали лавры в трудных сражениях, в результате которых они 
вступили в разрушенный Сеул. Морские же пехотинцы были брошены и в огонь 
сражения на Пусанском плацдарме.
«…Эти морские пехотинцы обладали отвагой, уверенностью и силой, которые должны 
были быть в армии Джексона под Шенандоа. Они напомнили мне солдат Дюнкерка…» — 
так написал о них английский военный обозреватель, и в те критические недели 
морские пехотинцы полностью оправдали его оценку.
Одновременно с десантом в Инчхоне войска, осажденные на Пусанском плацдарме, 
прорвали блокаду и осуществили несколько ударов в направлении на север, целью 
которых было соединение с десантной группировкой в Инчхоне и совместное с ней 
движение к реке Ялу. Эти десять недель сражений существенно изменили облик 
армии. Разумеется, у нее был теперь численный перевес и налаженное снабжение 
всем необходимым, но изменился и самый дух войск. В будущем у них еще будут 
поражения — отдельные офицеры и рядовые не смогут пройти решающий экзамен боев; 
некоторым некомпетентным военачальникам предстоит еще покинуть ряды армии. Но в 
эти дни будут заложены основы великой армии, которой в конце концов удастся 
остановить продвижение северокорейцев и оттеснить их за 38-ю параллель.
Рассмотрим действия группы Линча в ходе преследования северокорейских войск, 
отступающих к северу в направлении на Осан. Три танка, шедшие в голове 
мотоколонны, в темноте ушли вперед, предоставив оставшейся в тылу мотоколонне 
догонять их. Два танка Т-34 внезапно атаковали мотоколонну, но не вызвали 
никакой паники. Один из них был тут же подбит расчетом 89-мм базуки. Другой 
танк понесся вдоль колонны, обстреливая ее и давя гусеницами машины. Его тут же 
взяли под перекрестный огонь из всего оружия, и в конце концов он был уничтожен 
с помощью канистры бензина, опрокинутой на жалюзи моторного отсека. Появились 
новые Т-34, и три оставшихся американских танка, выдвинувшись из хвоста колонны,
 вступили с ними в артиллерийскую дуэль. Два американских танка были подбиты, 
разгорелось ожесточенное сражение между американской пехотой и северокорейскими 
танками среди горящих грузовиков, ливня трассирующих пуль, разрывов снарядов и 
гранат. Группа Линча потеряла два танка, пятнадцать грузовиков и тридцать 
человек убитыми и ранеными, но семь танков Т-34 были уничтожены, а еще три 
подбиты и лишились хода. Это было впечатляющее сражение, проведенное в 
обстоятельствах, которые еще несколько недель тому назад могли привести к 
катастрофе.
8-я армия быстрым маршем продвигалась на север — серия относительно спокойных 
переходов перемежалась периодами ожесточенных сражений. И повсюду ее солдат 
сопровождали видимые следы победы: тела мертвых врагов, разбитые и сгоревшие 
автомобили, брошенные танки и орудия и, время от времени, горестные 
свидетельства жестокости врага в образе убитых пленных. Остатки разгромленных 
дивизий врага быстро откатывались на север. Среди рядовых уже пошли разговоры о 
параде победы в Токио и о возвращении домой к Рождеству, но вскоре надежды 
пошли прахом, а недавно обретенная уверенность в себе была изрядно поколеблена.
25 октября китайцы в количестве примерно 300 000 человек, преодолев горы 
Северной Кореи, нанесли удар по 6-й дивизии южнокорейских войск и обратили ее в 
бегство. Через несколько дней в Унсане наступил черед 8-й кавалерийской дивизии 
вкусить горечь поражения. Ее третий батальон, действуя в качестве арьергарда, 
был отрезан от основных частей и, попав в окружение, два дня отбивал атаки 
нескончаемых цепей китайцев. Попытка пробиться к ним была отбита противником, 
но остаткам личного состава батальона удалось пробиться к американским частям. 
Войска, двигающиеся к северу, получили приказ остановиться и в конце концов 
начать отступление. Здесь им пришлось познать то, что многие армии 
почувствовали на своем опыте — что бои в отступлении порой гораздо труднее, чем 
в наступлении.
Небольшая паника снова имела место, когда маневренные части китайской 
народно-революционной армии перерезали сообщение с югом страны и установили 
заставы на коридорах, определенных ООН для отхода. Крупная катастрофа произошла,
 когда 2-я дивизия, отступавшая от Куну-Ри в направлении на Санчон и 
построенная .для марш-броска, а не для сражения, попала в засаду, 
организованную китайской дивизией. Замаскированные на обоих склонах ущелья 
протяженностью 8 километров орудия и стрелковое оружие китайских солдат 
обрушили шквал огня на длинную мотоколонну, следовавшую с усталыми после 
трудных боев пехотинцами. Головной танк был подбит, на другой, вынужденный 
дожидаться, пока грузовики освободят ему дорогу, обрушился плотный огонь. 
Скопище подбитых и горящих грузовиков в узком проходе на южном конце «ущелья 
смерти» перекрыло все выходы для остальных грузовиков, пока в конце концов два 
легких танка не освободили им путь. Повсюду солдаты, которых перевозила 
мотоколонна, прятались, бежали или вели огонь — в зависимости от своего 
природного темперамента. Толку от сопротивления было мало, многие из солдат