абсолютно ничего. Опыт боев в конце концов приносил им эти знания, как и любому 
рекруту, — и те из них, кто добрался до Иерусалима, уже были в полном смысле 
закаленными ветеранами. Но из большой толпы аристократов, пустившейся на 
освобождение Святой земли, лишь очень немногие имели хотя бы какое-то 
представление о ведении военных действий в суровой и бесплодной стране. Мало 
кто из рыцарей, не говоря уж о простолюдинах, мог представить себе, как далеко 
находится Иерусалим, какие страны — или моря — отделяют от них вожделенный 
Восток и какие народы живут на пути к нему. Очень большое число таких людей 
отправилось в путь, но можно не сомневаться, что далеко не каждый из них смог 
преодолеть болезни, голод, жажду, засады и выжить в ряде сражений, прежде чем 
им удалось добраться до Святого города.

Многие из них так никогда и не добрались до Константинополя. Невозможно себе 
представить, чтобы эта разношерстная толпа, не имеющая никакого понятия о 
дисциплине, в условиях отвратительного снабжения и отсутствия промежуточных баз 
могла проделать сотни миль даже по дружественным им странам без грабежа. Так и 
случилось. Их не знающие границ грабежи, жестокость в отношении христианского 
населения стран, лежавших у них на пути, вызывали вооруженное сопротивление. 
Маршрут следования крестоносцев был отмечен рядом серьезных стычек. Самыми 
грубыми оскорбителями местного населения были участники так называемого 
Народного крестового похода, во главе которых стояли Петр Пустынник и рыцарь по 
прозвищу Вальтер Голяк
[8]
. Это странное сборище крестьян, мелкопоместных дворян, всякого рода 
отъявленных головорезов и сброда — в том числе и женщин — медленно двигалось 
весной и летом 1096 года из южных районов Франции и Рейнской области через 
Швабию и Баварию, обрастая по пути такими же оборванцами, напоминая своими 
телегами, скотом и женщинами с детьми некое германское племя времен переселения 
народов. На территории Венгрии грабежи и насилие стали уже совершенно 
невыносимыми. После нескольких стычек с разгневанным населением дело дошло даже 
до схваток с пограничными частями византийского императора. Соглашения с 
византийским правителем провинции о восстановлении порядка и прекращении 
дальнейших грабежей не возымели никакого воздействия на бредущий сброд. 
Неподалеку от Ниша императорские конные лучники нанесли «крестоносцам» 
серьезное поражение. Сброд, ведомый Пустынником, лишился большей части своего 
обоза (и, как можно предположить, большей части награбленного добра); 
оставшиеся в живых были взяты под охрану (или под конвой) византийской 
кавалерией вплоть до их прибытия в Константинополь.

Император, пришедший в ужас от прибытия такой толпы головорезов и голодранцев, 
расположившихся в пригородах его столицы (помимо всяческих других выходок, они 
содрали свинцовые листы с крыш храмов, чтобы продать их на рынке), постарался 
как можно скорее переправить их через пролив на азиатское побережье. Здесь они 
расположились лагерем, весело грабя окрестное население и приходя в себя после 
тягот длительного перехода. Организованная ломбардцами и баварцами вылазка 
привела к первому столкновению с турками, которые отрезали лагерь от источников 
воды и в конце концов взяли многих в плен.
«Командир баварцев договорился с турками о сдаче всех остальных. Все, кто 
отказался принять их Бога, подлежали смерти. Турки поставили их как мишени и 
прикончили стрелами, а остальных пленных распределили между собой, продавая как 
животных на рынке».
Пришедший от всего этого в отчаяние Пустынник стал молить о помощи императора, 
а в его отсутствие неуправляемая толпа, несмотря на предупреждения Вальтера и 
его офицеров, решила двинуться навстречу врагу. Результат такого броска можно 
было себе представить заранее. Осторожные турки отступали до тех пор, пока у 
них не оказалось необходимое для маневра пространство, а затем окружили толпу. 
Вальтер Голяк погиб одним из первых — семь турецких стрел пробили его кольчугу, 
а оставшаяся без предводителя толпа обратилась в бегство. Турки преследовали 
бегущих вплоть до их лагеря и убивали всех, оставляя в живых лишь 
привлекательных женщин. Несколько сотен человек смогли укрыться в старом форте, 
в котором они продержались до тех пор, пока их не вывезли оттуда на 
византийских судах. Так закончился Народный крестовый поход — печальное 
напоминание о том, чем могут обернуться даже задуманные с самыми лучшими 
намерениями предприятия людей, отягощенных невежеством, алчностью и отсутствием 
дисциплины.
Пришельцам из Европы противостояли турки-сельджуки, крепкие и фанатично 
отважные воины. Они были прежде всего конными лучниками и применяли проверенную 
веками тактику наступления и отхода — оставляя пространство перед собой перед 
тем, как противник открывал огонь, чтобы обойти его с флангов. Физически они 
уступали пришельцам с севера, а их легкие изогнутые сабли не могли парировать 
удары тяжелых прямых мечей трех футов в длину, которыми были вооружены 
христианские рыцари. Лишь немногие из турок надевали легкую броню и шлем с 
заостренным шишаком, вокруг которого часто был обернут тюрбан. Большинство 
имело лишь небольшие круглые щиты, а некоторые были вооружены еще и легким 
копьем.



Восточный шлем и наручь