судов, рассчитывая только на парус) во всем проигрывали аборигенам, но некоему 
гению среди римлян пришла в голову мысль перерезать на венедских судах фалы, 
которые удерживали большие брусья, поднимавшие на мачтах паруса, с помощью 
серпообразно изогнутых крюков на длинных тросах. Когда удавалось перерезать 
такой фал, брус, удерживавший парус, падал вниз, круша все и накрывая экипаж 
парусом. Лишенные хода, вражеские суда одно за другим становились добычей 
абордажных партий римлян. Как и в случае с карфагенянами, лишь только удавалось 
завести абордажные крючья, легионеры быстро завершали все остальное.
Солдаты проявляли свои опыт и умение не только в строительстве судов, но и в 
боевых действиях на море. Об этом свидетельствуют приказы, отданные Цезарем 
перед его возвращением в Италию, построить как можно больше судов для второго 
вторжения в Британию (54 до н. э.). Это «как можно больше» обернулось 
невероятным числом в шестьсот транспортных судов и двадцать восемь боевых 
кораблей, а также большим количеством старых судов, отремонтированных «несмотря 
на самую жестокую нехватку буквально всех материалов». Легионы не ели даром 
хлеб, даже стоя на зимних квартирах.
Десант римлян во время первого вторжения в Британию (55 до н. э.) говорит не 
только о военном таланте Цезаря, но и о самообладании его легионеров, 
оказавшихся в чрезвычайно тяжелых условиях. Во время высадки ветер поднял 
довольно сильную волну, и транспортные суда набрали слишком много воды, чтобы 
подойти к самому берегу. Тяжеловооруженным и облаченным в доспехи римским 
солдатам предстояло прыгать в воду, не зная ее глубины, и брести к берегу, 
являя собой прекрасную мишень для пехоты и конницы бриттов. Ничего 
удивительного, что они «не проявили того воодушевления и энтузиазма, который 
всегда показывали во время сражений на суше».
Боевые суда, имевшие меньшую осадку, чем транспортные, получили приказ подойти 
к берегу с флангов, откуда их лучники и пращники, а также катапульты, 
установленные на палубах, своим огнем очистили полосу высадки. Воодушевленный 
этим, знаменосец X легиона выпрыгнул прямо в полосу прибоя, призывая своих 
товарищей последовать за ним. Солдаты стали высаживаться на берег, но попали 
под мощный удар вражеской конницы, атаковавшей их прямо в воде, еще до того, 
как они смогли выбраться на сушу. Тогда их товарищи стали пересаживаться на 
более легкие суда десантного флота и пришли на помощь легионерам, попавшим под 
удар неприятеля. Этого оказалось достаточно, чтобы римляне смогли сформировать 
строй и овладеть береговым плацдармом.
В ходе этого вторжения в Британию солдатам Цезаря пришлось столкнуться с 
оружием, им ранее незнакомым. Это были излюбленные бриттами колесницы, которые 
они применяли с изрядной ловкостью. Не сходя с колесниц, они метали в 
неприятеля дротики, проносясь вдоль его строя либо сражаясь пешими, тогда как 
колесничие удерживали свои повозки в полной готовности неподалеку. Цезарь пишет,
 что они могли «управлять лошадьми, идущими на всем скаку по самым крутым 
склонам, осадить лошадей и в единый миг развернуть колесницу, пробежать по 
дышлу, встать на ярмо и снова запрыгнуть на колесницу». Однако эффективность, с 
которой островитяне применяли колесницы в ходе своих межплеменных войн, 
значительно снижалась, когда они встречались с ветеранами-легионерами. Они 
затрудняли действия конницы Цезаря и мешали его фуражирам, но не могли 
противостоять сомкнутому строю его легионов.



МЕДЛЕННЫЙ ЗАКАТ ИМПЕРИИ

Грандиозный успех действий легионов против галлов целиком обязан военному гению 
Цезаря. В долгой и кровопролитной гражданской войне, которая последовала после 
судьбоносного перехода через Рубикон, легионы под его командованием столь же 
победоносно громили своих собственных сограждан. В то время, когда они 
противостояли Помпею при Фарсале, они были цветом римской армии и лучшими 
солдатами в мире. Они доказали это, окружив армию, значительно превосходившую 
их количественно, и добыли для своего командующего славу выдающегося полководца 
и… смерть в здании сената.
Дезорганизация, неизбежно последовавшая за годами гражданского раздора, и все 
увеличивающаяся потребность в войсках для ведения пограничных войн постоянно 
расширяющей свои пределы империи требовали полного пересмотра военной системы. 
Основной среди последовавших реформ в годы правления Августа было формирование 
войск из покоренных племен и создание на их основе постоянной и хорошо 
организованной армии — примерно равной по численности самим легионам. Эти 
вспомогательные части были сведены в когорты (пехота) и алы (конница) и приданы 
легионам примерно так же, как соции в период былой республики. Если ранее они 
зачастую возглавлялись и управлялись своими племенными вождями, в течение 
строго ограниченного периода, иногда в ходе военной кампании или же в течение 
немногих летних месяцев, то теперь они регулярно призывались на военную службу 
и служили под командой римских офицеров. Порой офицеры этих вспомогательных 
подразделений сами происходили из покоренных народов — выдвинувшись после 
службы в Риме или в легионах и получив права римских граждан.



Трубач (cornicen)