типа имеются во многих европейских коллекциях. Подобные шлемы имеют подвижные 
боковины, которые открываются в стороны, чтобы пропустить голову надевающего 
или снимающего его человека, а затем скрепляются кожаным шнурком. На затылочной 
части шлема выступает небольшой круглый диск. Внизу у шлема, спереди и сзади, 
имеется воротник, с которым скрепляется посредством крючков ворот надеваемой 
под доспех кольчуги. Небольшой выступ сверху шлема имеет отверстия для 
крепления геральдического гребня. Забрало выполнено в виде клюва. Диск крепится 
к затылочной части шлема тонкой соединительной шпилькой или стерженьком. 
Назначение его трудно определить. По этому поводу имеется много мнений, но ни 
одно из предположений не выглядит убедительным. Соединительная шпилька, или 
стержень, слишком тонка, чтобы защитить шею от удара меча и даже для того, 
чтобы предохранить кожаный шнурок, скрепляющий на затылке боковины шлема. Такой 
тип шлема вышел из употребления к началу XVI столетия. Весьма точно и подробно 
изображены на гобелене и доспехи. Сражающиеся одеты в длинные кольчуги с 
рукавами и гораздо меньше прикрыты листовой броней, чем этого можно было бы 
ожидать в конце XV века. Формы наплечников, нашейников, округлых нагрудников 
кирас, дополнительных накладок разного рода отражают именно тот период, который 
подтверждают и другие исторические детали на гобелене. Вставки, прикрывающие 
подмышки и локтевые сгибы, мы видим только на одной из изображенных фигур, 
вставки эти имеют грушевидную форму. У остальных сражающихся, фигуры которых 
изображены на первом плане, подмышки прикрывают только кольчуги. Копья как 
желобчатые, так и ровные, с круглой формы гардами. Необычной деталью является 
наличие трех длинных, узких, с закругленными концами пластин или стержней, 
имеющих посередине идущую вдоль ложбинку, а на верхних концах – круглые 
отверстия для болтов или заклепок, которыми они крепятся к заднему обрезу шлема.
 Пластины эти довольно коротки и доходят только до середины шеи, заканчиваясь 
выше ворота кольчуги. Средняя пластина несколько длиннее и спускается по спине 
до верхнего среза наспинника, боковые же, одинаковой длины, заканчиваются много 
выше наплечников. Все лошади имеют на себе кожаный доспех со стальными 
налобниками и стальными же накладками, ни на одном животном нет попоны. Уздечки 
кольчужные, стянутые по краям железом. Гобелен имеет размеры 4,7 на 5,6 метра.
В 1487 году герцог Саксонский Иоганн сошелся в конном поединке на острых копьях 
с Кунцем Мецшеном из Йены. После сшибки оба всадника удержались в седлах. Они 
были облачены в латные доспехи с богато украшенными накладками, защищающими 
подмышки. На шлеме герцога были закреплены два небольших флажка черного цвета с 
вышитой золотом буквой «М» в честь его жены, Софии фон Мекленбург. Попона его 
коня и щит были черными с фиолетовыми, желтыми и белыми полосами.
В Ричмонде в 1494 году был организован «торжественный триумф», который 
продолжался целый месяц. В ходе этого турнира был убит сэр Джеймс Паркер.
Самые крупные и известные мастерские по изготовлению доспехов находились в Вене 
и Мадриде, но изучать историю турнирного оружия лучше всего в Дрездене. В самом 
деле, множество доспехов там остаются практически на месте с того времени, 
когда они использовались, и могут быть атрибутированы с достоверностью как в 
отношении изготовителя, так и владельца. В Зале турнирного оружия несколько 
моделей восседают на своих лошадях с 1591 года. В Дрездене можно увидеть и 
образцы седел, оружия, конных доспехов и попон; можно подробно изучать и одежду,
 надевавшуюся под доспехи и поверх них, а также различные принадлежности и 
инструменты.



Глава 6

За многие годы о турнирах было написано изрядно выдумок и небылиц, и лишь в 
последнее время изучение этого предмета стало вестись на научной основе. В 
качестве примера можно назвать работы и исследования Кверина фон Ляйтнера, 
Корнелиуса Кюрлитта, Бохайма, Дийона, Хенеля и других, построенные на куда 
более ценной основе, заложенной ранними исследователями этого предмета.
Современная той эпохе литература, относящаяся к турнирам XVI века, во Франции и 
в Англии куда менее объемна, чем то, что было написано о них в веке XV. К тому 
же в сообщениях хроник мы явственно видим куда меньшее знание технических 
деталей, чем в работах их предшественников, принадлежавших к высшему классу 
общества. И в самом деле, контраст в описаниях этих событий весьма явно 
проявляется в том сравнительно меньшем внимании, которое более поздние авторы 
уделяют собственно «боевым потехам», что особенно контрастирует с подробнейшими 
описаниями в них пиров, балов и увеселений. Вполне возможно, что данная 
тенденция отражает снижение общественного интереса к турнирам в этих странах, 
но даже из куда более полных и обстоятельных германских хроник достаточно 
трудно вынести впечатление о тенденциях турниров на протяжении XVI столетия и о 
времени, когда они прекратились совсем. Много архивных материалов, имеющих 
отношение к турнирам, можно найти в Геральдической палате Лондона, а также 
среди собраний рукописей Ашмолеана, Харлея и Коттона. Немало информации дают 
также «Хроники» Холла и Холиншеда. Де Плювиналь в Maneige Royal, опубликованной 
в 1625 году, приводит много интересных подробностей относительно турниров на их 
последних этапах, а Менестрир в Traite des Tournois, Jousts, Carrousels ect. – 
в период, когда они почти уже не практиковались.
Общественный институт турниров достиг своего высочайшего развития в большинстве 
стран рыцарства в первой половине XV века, а в веке XVI быстро склонился к 
закату. Со временем он все больше и больше приобретал черты спорта и терял свое 
былое достоинство, все теснее ассоциируясь с карнавалами и площадными действами.