Отец поручает дочь чести Эрека, полагаясь на его слово (здесь следует обратить 
особое внимание на огромную силу
слова чести
), даже не зная, кто он такой, и Эрек везет Эниду ко двору Артура, где королева 
Генивера приказывает одеть ее в нарядное платье и где она получает поцелуй 
белого оленя, предназначенный самой красивой. Эрек увозит Эниду к себе и 
женится на ней; и вдруг однажды ночью он слышат, как его жена плачет. На его 
требования объяснить, в чем дело, Энида признается: она расстроена сплетнями, 
что Эрек забыл про рыцарский долг и про подвиги.

Речь здесь идет не о дезертирстве с королевской службы, а о том, что рыцарь не 
следует идеалу, требующему от него подтверждения его доблести и смелости. 
Огорченный и оскорбленный в своей гордости, Эрек берет с собой жену и 
отправляется на подвиги и приключения, которые без труда находит, запретив 
Эниде при этом предупреждать его о грозящей опасности. Ее верность смягчает его 
сердце, они мирятся, но он придумывает последнее испытание – придворную радость 
более фантастическую, чем предыдущие, поскольку это нечто вроде путешествия в 
царство мертвых, где он освобождает даму с кленом, которая является 
продолжением образа египетской богини смерти. Идеальный рыцарь, как и любовь, 
оказывается сильнее смерти. Помирившись, супруги пышно отмечают в Нанте свою 
свадьбу, которая воспроизводит свадьбу герцога Бретонского в 1158 году, на 
которой Кретьен де Труа, возможно, присутствовал:


Из Англии и Корнуолла
Приехали многие богатые бароны,
От Уэльса до Анжу,
Мэна и Пуату,
Не было ни одного рыцаря высокого рождения,
Ни одной прекрасной знатной дамы,
Кто не прибыл бы ко двору в Нанте.
Король Артур посвятил там в рыцари более четырехсот
человек:
Прежде чем пробило три часа,
Король Артур препоясал мечами
Четыреста рыцарей и даже более,
Все сыновья графов и королей;
Каждому он дал по три коня
И каждому по две пары платьев,
Чтобы появляться при дворе.


Это удобный случай продемонстрировать свою щедрость – рыцарскую, по 
преимуществу, добродетель, в которой он превосходит Александра Македонского и 
Цезаря:


Король был могущественным и щедрым:
Не саржевые плащи,
Не шкурки кроликов, не грубую шерсть
Он раздавал; но парчу и горностаев мех,
Мех беличий и вышитые шелка.
Александр Завоеватель,
Который покорил весь мир,
Был в сравнении с ним скрягой и бедняком.
Цезарь, император Рима,
И все короли, которых перечисляют вам в поэмах
и песнях,
Не раздавали столько в один праздник,
Сколько король Артур раздал
В день, когда короновал Эрека.


В «Клижесе», втором романе Кретьена де Труа, написанном около 1164 года, вновь 
роль главного вождя рыцарства, во всяком случае в первой части (любовь 
Александра и Соредамор), играет ставший легендарным король Артур.
Вначале Кретьен де Труа в очень удачном абзаце пытается установить 
происхождение рыцарства как института, обращаясь при этом не к Тацитовой 
«Германии», а к Греции и Риму:


Очень старая книга,
Которая подтверждает правдивость этой истории…
Из книг, что у нас есть,
Мы узнаём о подвигах древних
И о жизни в былые времена.
Наши книги рассказали нам,
Что Греция славилась
Рыцарством и наукой;
Потом рыцарство укоренилось в Риме,