необъяснимым образом выдвигали либеральные условия, при которых они могут 
получить сатисфакцию. Честному сельскому джентльмену не повезло очутиться в 
обществе двух или трех современных «людей чести», где он подвергся весьма 
оскорбительному отношению. Один из этой компании, прекрасно осознавая 
оскорбление, на следующее утро прислал ему записку, в которой сообщил, что 
готов дать ему удовлетворение. «Ну еще бы, – сказал этот простой честный 
человек. – Просто прекрасно. Прошлым вечером я, с трудом сдержавшись, ушел 
оскорбленным с головы до ног, а утром он вообразил, что даст мне удовлетворение,
 если проткнет меня шпагой».
Харви Астон рассказывал: «Как-то вечером я был в театре и обратил внимание, что 
в ложе, где было несколько дам, какой-то парень грызет яблоко. Я, не 
задумываясь, пальцем пропихнул яблоко ему в горло. Он ударил меня, я сшиб его с 
ног и задал ему хорошую трепку (полковник был известным драчуном и любил 
пускать в ход руки). Он вызвал меня, я прострелил ему руку, и этот дурак сказал,
 что получил удовлетворение».
Майор Хиллас, явившись на место дуэли, сказал: «Мне жаль, что ложные законы 
чести обязывают меня явиться сюда и защищаться, но я заявляю, что не испытываю 
неприязни ни к одному мужчине и ни к одной женщине на земле».
Когда Ирландией управлял лорд Талбот, некий офицер по фамилии Вернер или Вернон 
получил вызов от джентльмена, о котором было широко известно, что он любитель 
ссор и знаменит как меткий стрелок. Прислушавшись к здравым советам своих 
коллег-офицеров, В. отклонил вызов. Его превосходительство в знак оценки его 
выдержки тут же назначил мистера В. одним из своих адъютантов.
Хотя у нас есть случаи, готовые для публикации, в которых мы лично 
заинтересованы, мы сознательно воздерживаемся от обращения к ним в настоящее 
время и убеждены, что чувство справедливости, благородство и патриотизм 
джентльменов, чьи имена могут быть связаны с этими случаями, помогут им понять 
справедливые мотивы наших действий. Мы выражаем эту надежду в спокойном и 
дружелюбном духе, которым пронизаны все наши соображения о предмете дуэли, тем 
более что упоминаемые стороны носят достойные фамилии и не пытаются решительно 
защищать практику схваток один на один.





Примечания



1

Полковник Монтгомери был убит на дуэли из-за собаки; капитан Рамсей – из-за 
слуги; отец Стерна был ранен капитаном Филипсом на дуэли из-за гуся; 
и существует известная история о джентльмене, который застрелил своего 
соперника из-за того, что тот неправильно подобрал анчоусов к каперсам.



2

Капитан Калланан свидетельствует, что преподобный мистер Саурин получил 
предложение скинуть свою рясу; преподобный мистер Ходсон в августе 1827 года в 
Булони дрался и ранил мистера Грейди, а в октябре 1825 года преподобный Х.Т. 
дрался с полковником В. между Сент-Омером и Касселем, и оба были ранены.



3

Мы никогда ни в письменном, ни в устном виде не употребляли никаких 
оскорбительных слов против какой-либо нации, личности или коллектива, о чем мы 
сейчас счастливы вспомнить. Человек, который не способен оценить благородство 
извинения Мура перед герцогом Ричмондским, достоин сожаления. «В конечном счете 
я буду прощен, – говорит патриотический композитор, – теми, кто нетерпеливо 
ждет возможности признать ошибку и устранить несправедливость».



4


Будучи польщенными любезным заверением герцога Веллингтона, что он
с большим интересом
ознакомился с «Кодексом чести» во время его публикации, мы надеемся, что герой 
многих сражений будет руководствоваться статьей VIII, которая рекомендует 
общественным деятелям жертвовать личными эмоциями ради чувства ответственности 
перед обществом.

М. Кэрон де Фромменталль, королевский прокурор, когда писал досточтимому Дж.Р.