обычный металл.

Опять же на антропологическом конгрессе в Зальцбурге (8 августа 1881 года) 
доктор Отто Тишер из Кенигсберга повторил старый эксперимент, показав, как 
мягкая медь и бронза становятся прочнее под воздействием «opus mallei» (простое 
отбивание молотком). Более того, таким образом сплющенный металл мог резать и 
обрабатывать обычный мягкий металл без участия железа или стали. Тишер 
представил два бронзовых блюда, на которых бронзовыми же штампами были пробиты 
отверстия различной формы. Отбивание, прокатка, простукивание и прессовка меди 
для ее упрочнения хорошо известны современным и, вне всякого сомнения, были 
известны древним мастерам. Найти, вернее, заново найти предстоит теперь лишь 
степень сжатия.

Можно сомневаться, знали ли в Древнем Египте и Перу наш современный процесс 
гидравлического прессования, простейшей формой которого является водопад. Но 
они применяли силу самым эффективным образом. Самые твердые камни разрезались, 
и из них делались обелиски; затем в прорези вставлялись клинья из высушенной в 
печи древесины, как правило — сикомора; последние, разбухая от воды, 
разламывали камень. И вряд ли можно отрицать, что народ, который умел 
перевозить камни весом по 887 тонн
[87]
 по холмистой местности от Эль-Суана (Ассуана) до Фив на расстояние 130 миль, 
мог и механическую компрессию довести до высочайшего уровня.


Бюффон («Естественная история», статья «Cuivre»
[88]
), верил в существование «утраченных технологий». Россиньоль рассказывает о 
«trempe que les anciens donnerent au cuivre»
[89]
; он упоминает, что химик Жофрей, работавший на графа де Кайла, преуспел в 
укреплении меди и в придании ей тончайшего лезвия; но тайна эта не была 
разглашена. Монж, академик, придерживается мнения, что медь отвердевала в 
результате закалки и постепенного воздушного охлаждения.


В 1862 году Дэвид Уилсон, вслед за Проклом и Цецесом, объявил «утерянной 
технологией» улучшения структуры меди и придания ей твердости вставку в медное 
оружие железного или стального лезвия. Маркхэм предполагает, что древние 
перуанцы упрочняли свою медь оловом или кремнием
[90]
; он ошибочно считает, что олово в этой части Южной Америки встречается редко.


Современные археологические открытия позволяют заявить, что мы должны вставить 
между так называемыми каменным и бронзовым веками век чистой меди. Первым 
металлом, насколько нам известно, был золотой песок, который мыли египтяне; и, 
как доказал Шампольон, иероглифом для обозначения «нуб» (золота) является миска,
 над которой растянута ткань, сквозь которую фильтруется вода
[91]
.


Рассказ об открытии стекла сидонцами в песках Белуса
[92]
, сказка, несущая le charme des origines
[93]
, повествует, как я уже сказал, о том, как кусок рудоносного металла, случайно 
брошенный в огонь в хижине дикаря, привел к появлению одной из самых 
прогрессивных технологий. И вскоре «двуногое без перьев», как Мулкибер и 
Маммона Милтона:



Обшарил все и нечестивыми руками
Полез в утробу матушки-Земли
Сокровища искать.


Использование меди в древности в Южной Европе определенно доказана, как мы уже 
убедились. Применение покрытия металлом дерева или камня было известно еще в 
дни Гесиода (880–850? гг. до н. э.):


Медь для вооружения и оружие имели они,
а также и медь для домов.
Из меди они ковали свои произведения,

когда ничего не было известно о черном железе
[94]