|
.
Это изобретение, следующее по важности за умением разводить и поддерживать
огонь (хотя и очень сильно от него отстающее), стало первым принципиальным
отличием оружия человека от оружия животного. Нильсон и многие другие
придерживались мнения, что это изобретение инстинктивно и свойственно всем
народам; и мы не должны удивляться, что его приписывают полубогам — Нимроду,
Скифу
[39]
, сыну Юпитера, или Персу, сыну Персея
[40]
.
Появление метательного оружия наконец-то количественно, если не качественно,
разделило человека и зверя и сыграло, наверное, наиболее заметную роль из всех
видов оружия в анналах человечества. От него произошла греческая гастрафега,
римская аркибалиста (арбалет)
[41]
, баллиста и арбласта (огромные луки, предназначенные для метания больших
дротиков), катапульта, скорпион, онагр и другие замечательные виды классической
артиллерии
[42]
, которые предшествовали «дешевому и отвратительному» изобретению — химической
взрывчатке.
Вот что можно сказать о камне, взятом в руку, как о предшественике метательных
снарядов и науки баллистики. Зажатый в кулаке, он давал удару момент, вес,
скорость, силу и ударную мощь. В этом случае он выступает предшественником
дубинки, прямой и изогнутой, боевого цепа, морнингстара, кропила и всего куста
оружия схожего толка, которое добавило руке человека еще один, самый сильный,
сустав.
Дубинки, целью которых обычно является голова — в отличие от копий, которые
обычно направляются в тело, легко сделать, вырвав с корнем молодое прямое
деревце или отломав сук от ствола и оборвав с него веточки и листья. На
дубинках из Австралии (континента, который мы так любим за присущие ему
оригинальные формы) основания сучков, от ходящих от ствола дубинки, не удаляют
и расщепляют, а специально оставляют, чтобы они служили шипами; более того, для
остановки или отбивания оружия противника дубинка была превращена в булаву с
утолщением на конце. Действительно, утолщение, шар, шишка или шляпка древесного
гриба были родоначальниками австралийского щита. Следующим шагом было
обматывание оружия тряпками и поджигание его; снабжение его кремневыми ножами,
ракушками и прочими зубцами для превращения еще и в режущий инструмент, помимо
ударно-дробящего; и в этом и есть одно из множества начал меча и его
производных, кинжала и ножа. Заостренная на одном конце, дубинка могла стать
пикой и копьем, шпагой и пальстабом, дротиком, метательным копьем и ассегаем.
Немало авторитетов считают, что самыми первыми видами оружия всегда и везде
были копье и топор и что топор являлся результатом дальнейшего развития
заостренного кельта
[43]
, копье — листообразного или миндалеобразного инструмента. Но это касается,
во-первых, лишь стран, где каменный век достиг больших высот в своем развитии
[44]
; во-вторых — камень в оружие такого рода мог бы превратиться гораздо позже,
чем дубинка или заостренная палка.
Геродот, отец древней истории в ее современном виде, ученый-путешественник и
великий гений, чья поэма в прозе (ведь она является именно таковой!) оказалась
для нас несравнимо более ценной, чем любой из трудов его последователей,
описывая скульптуру Сесостриса-Рамсеса в скале, заставляет того держать в
правой руке копье (египетское), а в левой — лук (ливийский или эфиопский).
Поэтому некоторые авторы трудов по хоплологии приписывают ему мнение, что эти
виды оружия — старейшие. Но древние не изучали доисторического человека, пока
не стали находить человеческие кости рядом с костями вымерших млекопитающих.
Август Цезарь был одним из первых коллекционеров, по мнению Светония: «Сам же,
однако… выискивал тщательно вещи примечательной древности и редкости; среди них
Capraeis — огромные члены зверей, красивые и большие, которые именуются
гигантскими костями и оружием героев».
Император (которого позже так напоминал Наполеон, даже своей манерой носить
скрытое оружие
[45]
) предпочитал эти редкости статуям и картинам. Древние тоже, как и Марко Поло и
слишком многие в наши дни, говорили о мире в целом, изучив подробно лишь малую
его часть.
Здесь галикарнасец, очевидно, имеет в виду ту эпоху, в которую были сделаны
|
|