сыты и получали регулярное вознаграждение посредством «трофеев».

У римских солдат было еще одно качество, которое еще не совсем покинуло латинян.
 Они знали «волшебство повиновения» и то, что «le monde est la maison du plus 
fort»
[475]
. Римский солдат не дегенерировал, пока гражданские не подали ему пример. Велей 
Пагеркул определяет падение доблести римлян с разрушения Карфагена, когда 
гражданские споры разрешались с помощью меча; другие — с наплыва роскоши при 
Лукулле. Но все же Плиний мог хвастаться своими согражданами: «Они, несомненно, 
превзошли все народы в доблести».

Однако римские солдаты одержи вали победы и над теми народами, представители 
которых превосходили их размером, весом и силой. Превосходство римлян в области 
вооружения уже не было столь заметно, когда римляне столкнулись с «варварами», 
особенно варварами северными, после того как последние научились дисциплине, 
уверенности духа и практическому военному искусству не хуже, если не лучше 
самих римлян. Жители северных европейских широт всегда превосходили южан в 
росте, весе, силе и той таинственной субстанции, что зовется жизненной силой. 
Поэтому есть антропологическое правило, что северяне всегда побеждают южан; в 
Южном полушарии, конечно, все наоборот, что мы видим на примере войны 
южноамериканских республик (Чили против Перу). В Европе в качестве примеров я 
могу указать хотя бы на то, что скандинавские северяне завоевали Нормандию, а 
норманны-французы победили англичан. Редкие исключения легко объяснить. Гений 
Божественного Цезаря привел к победе его римлян над галлами и подчинению 
последних. Для Наполеона дорога на Берлин оказалась открытой. Но такие монстры 
разума, как двое последних, появляются на свет не часто, и для того, чтобы 
повторить такое, человеческой природе надо передохнуть.

Те, кто непредвзято читает историю, вынуждены будут признать, что жизнь и 
судьба страны в основном определяются ее размером и силой. Нужно только 
просчитать, сколько футов и фунтов страна может поднять, и можно будет 
предсказать ее, так сказать, будущее
[476]
.




Глава 13
МЕЧИ ВАРВАРОВ (НА ПЕРИОД ВЗАИМОДЕЙСТВИЯ С РИМСКОЙ ИМПЕРИЕЙ)


Большая часть научных трудов, посвященных оружию, когда речь заходит о Риме, 
описывает и оружие его европейских соседей, «о которых империя точила свой меч, 
как о точильный камень»
[477]
. Широта вопроса принуждает меня здесь к тому, чтобы обозреть всех в общих 
чертах, начиная с дакийцев на востоке и заканчивая Британскими островами.

Дакийцы, особенно из Дакии Траяна — Венгрии и Трансильвании, Молдавии и Валахии,
 известны нам в основном по барельефам на Траяновой колонне. Ее воздвиг этот 
император, который, как Адриан, следовал по стопам Божественного Цезаря, чтобы 
ознаменовать победы 103–104 годов; датируется она тремя годами до его смерти в 
117 г. Дакийский меч был приблизительно серпообразной формы, режущей была 
внутренняя кромка лезвия, как у старейших греческих мечей и их прообраза, 
египетского хопша. Трофейный дакийский меч, принадлежащий доктору Грегорутти из 
Паприано, является кривой саблей без крестовины.
Я уже упоминал о мече фракийском. Доктор Эванс упоминает фрагмент 
замечательного бронзового клинка из греческой Феры; на нем посередине, между 
двух чуть выпуклых ребер жесткости, сделан узор в виде маленьких золотых 
топориков, имеющих форму боевых топоров. Этот же автор, описывая красивый 
бронзовый меч из Берлинского музея, который считается найденным в Пелле, 
Македония, упоминает о том, что этот предмет может иметь и рейнское 
происхождение.
В древней Иллирии римский гладиус сохранился вплоть до относительно недавней 
эпохи. В боснийских могилах славян — мусульман и христиан находят короткие 
прямые колющие мечи с простой крестовиной и круглой головкой эфеса. Они кажутся 
скопированными с некоей древней монеты.
Древнее кладбище в Галыитате, Зальцкаммергут, населенном дунайско-кельтскими 
аланами или нориканскими таврихиями, представляет особый интерес по двум 
причинам. Во-первых, там нашли бронзовый меч, совпадающий по времени с эпохой 
железа, во-вторых, оно доказывает, что смена материала не привела к 
значительным изменениям в форме и характере самого оружия. Впрочем, этого и 
следовало ожидать, поскольку оба меча были приспособлены для одной цели — 
колоть, а не рубить. Из двадцати восьми длинных мечей шесть были сделаны из 
бронзы, девятнадцать — из железа, у трех были бронзовые рукояти и железные 
клинки. Меч размером длиной 1 метр имел листообразную форму, обоюдоострый 
клинок и выдающееся острие. Маленькая, лишенная гарды рукоять 25 сантиметров в 
длину, сделанная из бронзы, накладывалась на хвостовик пустой частью, как на