Салли: Что человек может... хм-м... что тело может спать от шеи и ниже, 
а я могу разговаривать и бодрствовать — а тела не чувствую, совсем онемело. 
(Смеется.)
        Эриксон: Другими словами, ходить ты не можешь.
        Салли: Нет, пожалуй, не сию минуту. (Отрицательно трясет головой.)
        Эриксон: Не в этот самый момент.
        Салли (Со вздохом): Хм-м-м, не в этот самый момент.
        Эриксон: Каждый акушер в этой группе теперь знает, как получить 
анестезию... тела. (Эриксон выжидательно смотрит на Салли. Салли согласно 
кивает, а потом делает отрицательное движение головой. Она продолжает смотреть 
направо отсутствующим взглядом. Прочищает горло.) Как себя чувствует человек, 
которому тридцать пять и он не может ходить?
        Салли (Поправляет Эриксона): Тридцать четыре.
        Эриксон: Тридцать четыре. (Улыбается.)
        Салли: Хм-м... Чувствует... м-м... сейчас это приятно.
        Эриксон: Очень приятно.
        Салли: Да.
        Эриксон: Вот когда ты только вошла, тебе понравилось, как я подтрунивал 
над тобою?
        Салли: Пожалуй, да.
        Эриксон: Пожалуй, да?
        Салли: Да.
        Эриксон: А может, не понравилось?
        Салли: Да, пожалуй, так. (Салли смеется.)
        Эриксон: (Улыбается.) Вот момент истины.
        Салли: Как? (Смеется.)
        Эриксон: Вот момент истины.
        Салли: Так, да, у меня смешанное чувство. (Смеется.)
        Эриксон: Ты сказала “смешанное чувство”. Очень смешанное?
        Салли: Как сказать? Мне это нравилось и не нравилось.
        Эриксон: Очень-очень смешанное чувство?
        Салли: Ох, вряд ли я смогу определить точный оттенок.
        Эриксон: А не думаешь ли ты: черт меня дернул сюда прийти?
        Салли: О, нет, я очень рада, что пришла. (Прикусила нижнюю губу.)
        Эриксон: А придя сюда, разучилась ходить.
        Салли (Смеется): Да, научилась не двигаться от шеи вниз. (Кивает.)
        Эриксон: Вкусная была конфета?
        Салли (Тихо): Ой, какая вкусная, только... м-м... мне хотелось бы... 
разных сортов.
        Эриксон (Улыбается): Значит, отведала конфеток?
        Салли: Угу. (Улыбается.)
        Эриксон: А кто тебе их дал?
        Салли: Вы дали.
        Эриксон (Согласно кивает): Вот какой я щедрый.
        Салли: Да, очень мило с вашей стороны. (Улыбается.)
        Эриксон: Понравилась конфета?
        Салли: О, да.
        Эриксон: А вот все философы говорят: реальность в нашей голове. 
(Улыбается.) Что это за люди? (Салли смотрит вокруг. Эриксон близко склоняется 
над ней.)
        Салли: Представления не имею.
        Эриксон: Скажи мне честно, что ты о них думаешь?
        Салли: Как сказать... Они выглядят... по-разному.
        Эриксон: Они выглядят по-разному.
        Салли: Да, они все разные. (Прочищает горло.) Все очень милые. Только 
отличаются... друг от друга.
        Эриксон: Все люди не похожи друг на друга. (Салли смущенно смеется, 
прочищает горло и вздыхает.) Где сейчас Эйлин?
        Салли: О, представления не имею. Хм-м...
        Эриксон: А ты давно ее вспоминала в последний раз?
        Салли: Сейчас подумаю, хм-м... довольно давно. Э-э... у нее была сестра,
 Мария. Она была младше Эйлин... м-м-м... скорее, моих лет. Знаете, я их 
вспоминаю, они из моего детства, но я думаю о них редко.
        Эриксон: Откуда ты родом?
        Салли: О, м-м-м, из Филадельфии.
        Эриксон: И ты играла на задворках.
        Салли: Ага.
        Эриксон: Как же ты там оказалась?
        Салли (Смеется): Может, мне только показалось... м-м-м... что я там 
была.
        Эриксон: Обрати внимание. Вон тот качает ногой, а этот переставил 
ступни, и она села по-другому. (Указывает на присутствующих.) А почему ты 
сидишь так неподвижно?
        Салли: Разве вы мне не сказали что-то по этому поводу, что... хм...
        Эриксон: Ты всегда выполняешь то, что тебе говорят?
        Салли (Отрицательно качает головой): Подчиняться — для меня очень 
необычно.
        Эриксон (Прерывая): Ты хочешь сказать, что ты необычная девушка?
        Салли: Нет, для меня необычно подчиняться. Я никогда не следую ничьим 
указаниям.