автор работает с мисс X, они не должны выдавать ей, подействовали ли на них 
внушения автора. (Они не были погружены в состояние транса. Автору это было 
видно, а мисс Х — нет.) Затем мисс Х предложили внимательно осмотреть своих 
товарищей и сказать определенно, находятся те в состоянии транса или нет. В 
свою очередь А и В сказали, что когда автор задает им какой-нибудь вопрос, они 
должны ответить на него честно, кивнув или покачав головой.
Мисс Х призналась, что не может определить, в каком состоянии находятся ее 
товарищи А и В. Ей напомнили, что она бодрствует, что у нее не удалось 
индуцировать состояние транса, и потому она не может демонстрировать 
гипнотические явления, а А и В, опытные гипнотики, легко это делают. Она с этим 
согласилась. Тогда была высказана мысль, что если А и В находятся в состоянии 
транса, то у них можно вызвать отрицательные зрительные галлюцинации. Она снова 
выразила согласие. Автор отвернулся от всех троих, стал лицом к стене кабинета 
и сказал следующее: “Мисс X, поскольку я не гляжу на А и В, прошу вас следить 
за тем, каковы будут их ответы. В конце всего, что я скажу, я задам особый 
вопрос, на который они должны ответить кивком или покачать головой. Об этом я 
уже говорил. Вам всем знаком близлежащий пруд не так ли? В ответ каждый может 
кивнуть. Вы видели его много раз, вы хорошо его знаете и можете увидеть, когда 
пожелаете. Мисс X, следите внимательно за А и В и будьте готовы сообщить мне их 
ответ. А и В, пока мисс Х ждет ваших ответов, не видьте (автор говорил это 
мягко и выразительно, при этом медленно и задумчиво сделав жест в сторону стены,
 которая находилась и в поле зрения мисс X), не видьте там пруд! Вы не видите 
пруда, не так ли?” А и В покачали головами. Мисс Х закричала в возбуждении: 
“Они оба в трансе. У них обоих отрицательные галлюцинации”. Автор оставил ее 
восклицание без ответа и спросил А и В, видят ли они студентов, идущих мимо 
пруда, или рыбу, или водоросли в пруду. А и В снова покачали головами.
После этого автор выразился в том смысле, что А и В следует предоставить самим 
себе, а ему с мисс Х стоит потолковать о гипнозе. Она согласилась и тут же 
заявила, что демонстрация отрицательных галлюцинаций со стороны А и В убедила 
ее некоторым образом в том, что ее можно загипнотизировать. Она была уверена, 
что ей можно внушить состояние глубокого гипноза.
Вместо прямого ответа на ее замечание девушке был задан вопрос, не хочет ли она 
поговорить с А и В. Она согласилась, и обоим гипнотикам было предложено задать 
ей те письменные вопросы, которые им передал автор. Они спросили, видит ли она 
пруд и идущих мимо него студентов. Когда она ответила утвердительно, ее 
попросили сказать точно, где она находится. Девушка сказала, что вместе с ними, 
своими товарищами, и автором стоит в каких-нибудь десяти футах от этого пруда.
Затем автор сказал ей, что сейчас он выведет А и В из “транса”. Для этого им, и 
ей тоже, придется закрыть глаза. Потом при счете “три” они проснутся, сохранив 
при этом способность войти в транс в любое время в будущем и с любым частным 
намерением. Девушка очнулась от транса с полной амнезией всего, что произошло в 
состоянии транса, и снова упорно настаивала на своей негипнабильности. Автор 
отпустил всех троих, но предварительно предостерег А и В не упоминать в 
разговорах с мисс Х ничего о гипнозе.
На следующий день мисс Х снова приняла добровольное участие в экспериментах 
лаборатории психологии в качестве испытуемой, и у нее быстро развилось 
состояние глубокого сомнамбулического транса. Она была так рада, что в тот же 
вечер посетила автора и попросила его сделать еще одну попытку 
загипнотизировать ее. Она почти мгновенно впала в состояние глубокого транса, а 
впоследствии с удовольствием работала в качестве испытуемой.
Случай 9. Этот же метод был применен и в клинике. Беспокойный пациент двадцати 
пяти лет постоянно требовал, чтобы его загипнотизировали, заявляя одновременно, 
что гипнозу не поддается. Однажды он сказал буквально следующее: 
“Загипнотизируйте меня, даже если я негипнабилен”. И это решило дело.
В ответ на его требования ему стали делать внушения: медленно и постепенно 
расслабиться, почувствовать усталость и сонливость. В течение часа, пока с ним 
проводили сеанс, он сидел на краешке стула, жестикулировал, пренебрежительно 
называл всю процедуру глупой и бессмысленной. В конце сеанса пациент заявил, 
что зря только потратил время и деньги. Он помнил “каждое пустое и глупое 
внушение”, которое ему делали, и “все, что произошло за этот час”.
Автор не возражал, наоборот, стал поддакивать, повторяя почти одни и те же 
выражения: “Конечно, вы помните. Вы находитесь в кабинете. Естественно, здесь, 
в кабинете, вы можете помнить все. Все происходило здесь, в кабинете, вы 
находились здесь и здесь вы можете все помнить”. Пациент нетерпеливо перебил 
автора, потребовал назначить ему новый сеанс и ушел очень сердитый.
В следующий раз его нарочно встретили в приемной. Он тут же спросил, был ли он 
на прошлом сеансе. Ему ответили неопределенно в том смысле, что если бы он был, 
то помнил бы об этом. Он объяснил, что в тот день, сидя в машине, вдруг 
обнаружил, что не может понять, возвращается он от врача или едет на прием. 
Выяснял он это очень долго, а потом, взглянув на часы, обнаружил, что прошло 
много времени от назначенного часа. Он так и не смог прийти ни к какому 
заключению, потому что не знал, сколько времени обсуждает этот вопрос. Пациент 
снова спросил, был ли он в прошлый раз на приеме, и опять ему ответили 
неопределенно, что если бы он был, то, вероятно, помнил бы.
Едва войдя в кабинет, он остановился и закричал: “Конечно, я был. Вы меня мягко 
обхаживали, говорили глупости, стараясь усыпить, а у вас ничего не получилось, 
и я только попусту потерял время”. Слушая его ядовитые замечания, автор 
незаметно вывел пациента в приемную, и там у него проявилась полная амнезия о 
прошлом поведении и о недавних своих вопросах об этом. На новые его вопросы 
снова были даны уклончивые ответы. Его привели назад в кабинет, и тут он во