на “анализ своего невроза”. Вместо всего этого он был заинтересован только в 
том, что он прежде назвал словами “собираться начать”.
Лечение длилось менее 20 часов, каждая беседа была очень продуктивной с 
постоянным возрастанием положительного эффекта. Десять лет спустя он 
по-прежнему был хорошо адаптирован и оставался в теплых дружеских отношениях с 
автором, хотя их встречи были редки.
Метод, описанный выше, применялся много раз в течение долгих лет с небольшими 
отклонениями. Различные пациенты вносили свой вклад в его развитие, давая 
автору возможность вносить новые внушения, дополнительные косвенные 
коммуникации и различные типы двойных связей. Как указывалось выше, в сущности, 
он завершен и часто использовался в такой форме, но, разумеется, с необходимыми 
поправками, в которых учитывались интеллект пациента и его отношение к лечению. 
Чтобы написать эту статью, автор просмотрел старые записи, и впервые этот метод 
был описан как отдельный прием в лечении. Потом для данной статьи он был 
переписан со вставками в скобках и пояснительными параграфами, чтобы читатель 
получил более четкое представление об этом методе. В рабочих экспериментах, 
которые будут даны ниже, была использована точная копия применения метода без 
пояснительных вставок, чтобы читатель мог воочию представить работу с этими 
пациентами.
Первый рабочий эксперимент.
Окончательный вариант этой статьи напечатали на машинке и в тот же вечер автор 
еще раз просмотрел весь материал, перед тем как отправить ее в журнал. На 
следующее утро произошло очень удачное совпадение, когда к автору обратился 
новый пациент.
Этим новым пациентом был 52-летний преуспевающий бизнесмен, принадлежащий, по 
своему положению, к высшим социальным кругам. Когда он вошел в кабинет, на лице 
у него было выражение стыда, замешательства и явного сильного эмоционального 
расстройства. Он многозначительно посмотрел на государственную лицензию на 
право лечения в Аризоне, которая висела на стене в соответствии с правилами 
штата Аризона, прочел свидетельство, выданное Американским комитетом психиатрии 
и неврологии, удостоверяющее, что автор является дипломантом этого комитета. Он 
взял с полки, где стояли словари, “Руководство для специалистов по медицине”, 
прочел там квалифицированные данные об авторе, затем взял “Психологический 
справочник” и там прочел данные об авторе. После этого подошел к книжному шкафу 
и выбрал там книги “Практическое применение гипноза в медицине и в 
стоматологии” и “Искажение понятия времени в гипнозе”, показал пальцем на имя 
автора на запыленных обложках и заметил несколько ядовито:
“Итак, вы валяете дурака, занимаясь всей этой ерундой!”. Автор не только не 
стал возражать ему, но еще и добавил масла в огонь, сказав: “И еще прошлым 
вечером я написал статью о гипнозе, а кроме того, я являюсь редактором журнала 
„Американский журнал клинического гипноза"”. И услышал такой ответ: “Да, я 
много слышал о вас как о первоклассном специалисте, но я весь в сомнениях 
(заметив, что автор записывает каждое его слово, пациент непроизвольно стал 
говорить медленнее, в соответствии со скоростью письма автора, но не прерывая 
своих жалоб), и мне нужна помощь”.
“Мне становится все хуже и хуже. Это началось восемь лет тому назад. Я ехал на 
работу и вдруг впал в панику, и мне пришлось остановить машину у обочины дороги.
 Примерно через полчаса я уже мог продолжать путь на работу. Постепенно такие 
вынужденные остановки участились, а потом стало еще хуже. Теперь я не могу даже 
парковать машину у обочины, мне приходится возвращаться домой. Иногда это 
происходит по дороге домой с работы, и тогда я вынужден возвращаться назад в 
свой офис. Через час, а иногда через полчаса я спокойно продолжаю свой путь без 
каких-либо затруднений. Моя жена пробовала подвозить меня, чтобы избавить меня 
от этих приступов паники. Но это еще больше усугубило положение вещей. Я все 
равно впадал в панику и кричал на нее, чтобы она ехала быстрей. Я пытался пить 
успокоительные лекарства, но это не помогало. Я стал ездить на такси, но 
таксисты наверное думают, что я тронулся, потому что я неожиданно начинаю 
кричать на них, чтобы они повернули назад и пытаюсь заставить их нарушить 
правила движения, чтобы поскорее вернуться домой или на работу. Я пытался 
ездить автобусом и думал, что сойду с ума. Водитель автобуса не мог позволить 
мне сойти раньше автобусной остановки. Я почти бегом возвращался домой. Сначала 
такие приступы бывали не каждый день, но теперь они становятся все чаще и чаще. 
Три года тому назад они стали происходить каждый день, и я опаздываю на работу 
и поздно приезжаю домой. Мне приходится брать с собой второй завтрак, так как я 
прихожу в ужас от одной мысли, что мне нужно ехать куда-то завтракать”.
“Три года назад я прошел интенсивное лечение у доктора X. Он обучался в течение 
трех лет психоанализу в клинике У. и занимался психоанализом уже два года. Я 
встречался с ним 4—5 раз в неделю, каждый раз по часу в течение двух с 
половиной лет, но мне всегда приходилось затрачивать на дорогу к нему почти два 
часа, чтобы не опаздывать на сеанс и почти два часа на дорогу домой. Мне не 
всегда приходилось спешить, у меня было время. Иногда я приезжал раньше 
назначенного времени, а иногда уезжал вовремя. Но мне становилось все хуже. 
Тогда, шесть месяцев назад, психоаналитик прописал мне большие дозы 
транквилизаторов, потому что у меня не было никаких улучшений. Но он продолжал 
лечить меня. Его анализ не дал ничего хорошего. Некоторые препараты действовали 
в течение недели, а иногда даже две, но потом они теряли для меня всякий эффект.
 Большая часть из них мне не помогла. Назовите мне любой транквилизатор — я 
принимал его! Черт возьми! А успокоительные! Дополнительные часы у 
психоаналитика... Потом пару месяцев я пытался пить виски. Я никогда не был 
заядлым любителем выпить. Но виски! Каким облегчением оно было для меня! Я мог