единому мнению.
Мисс Р. была уверена, что автор только теперь вернулся после часового 
отсутствия, а мистер X. полагал, что автор готов уйти, а мисс Р. начать работу. 
Оба не могли понять присутствия мисс К. и ее запись, а также отказ профессора М.
 и автора прояснить все это дело.
Наконец их, по-прежнему спорящих, отпустили, а мисс К. отпечатала свои записи. 
Позже, когда профессор М. нанес мне еще один визит, были приглашены эти два 
субъекта и мисс К. Что касается мисс Р. и мистера X., для них вопрос еще не был 
решен, и никто из них, казалось, не мог осознать и понять их опыт с трансом, 
когда они читали отпечатанные заметки мисс К.
Однако, когда у каждого из них в отдельности взяли интервью в глубоком 
состоянии транса, оба вспомнили все события транса, за исключением того, что 
мистер X. просил мисс Р. вновь установить раппорт с автором.
Им обоим было сделано постгипнотическое внушение полностью восстановить в 
памяти все, что касалось их опыта в состоянии транса.
Что касается профессора М., он позднее проделал обширную экспериментальную 
работу с доктором Гуллом и автором.
Через несколько лет после этого инцидента с мисс Р. и профессором М. мистер X. 
по какой-то причине полностью утратил интерес к гипнозу, но не уважение к нему.
Потом он однажды столкнулся с заявлением врачей, что одна из его давних 
приятельниц, нуждавшаяся в операции, не вынесет сочетания хирургического 
вмешательства и общей анестезии. Так как мистер X. был врачом, он уговорил 
сопротивляющихся хирургов сделать операцию, в то время как он методом путаницы 
индуцирует у нее состояние транса, а потом пространственную и ситуационную 
дезориентацию, чтобы осуществить гипноанестезию. Пациентка выдержала длительную 
тяжелейшую хирургическую операцию под гипнозом. Она выздоровела, и теперь 
доктор X. широко использует гипноз в своей работе. Но сам он не хочет снова 
входить в состояние транса и до сих пор не дал автору никаких объяснений по 
этому поводу, а также не объяснил, почему у него был такой длительный период 
отсутствия интереса к гипнозу.
Еще один испытуемый сначала хорошо реагировал на метод путаницы, а потом 
отчаянно воспротивился ему. Это лучше всего иллюстрирует такое пространное 
заявление: "Я всегда чувствовал себя в какой-то степени раздраженным и 
расстроенным на сеансе метода путаницы, и мне не нравилось его применение, но 
сначала я охотно слушал и даже сотрудничал, насколько мог. Частично это 
отвращение, несомненно, основано на типе моего мышления: мне всегда хотелось 
понять каждую мысль, идею. Однако я продолжал иметь дело с методом путаницы, и 
знаю, что он действовал на меня, хотя не так хорошо, как другие способы 
наведения транса.
В настоящее время он вообще на меня не действует. Если начинается этот тип 
внушения, я просто перестаю слушать. Я даже не могу притворяться слушающим. 
Если гипнотерапевт настойчиво продолжает говорить, я отключаю слух 
(автоматически возникающая гипнотическая глухота) и выхожу из состояния транса 
с чувством острого раздражения.
Я могу точно определить переход от нежелания и сопротивления к полному отказу 
выслушивать любые внушения с путаницей. Однажды я пытался решить, должен ли 
сообщить об этом гипнотерапевту -- я не уверен, что это было, но я считаю, что 
это были кое-какие сведения о проделываемой работе, относительно чего я не был 
уверен, должен или нет раскрывать это. Гипнотерапевт пытался получить эту 
информацию и неожиданно изменил тактику, чтобы запутать мое мышление: 
упоминалась тема, которая должна была меня отвлечь, в то время как я был 
поглощен чем-то еще. Я не могу вспомнить тот путь путаницы, который он 
использовал. Я чувствовал прилив гнева -- и не отвечал ему. Как я понимаю, 
тогда я думал, что тактика неверна -- гипнотерапевт пытался запугать меня, 
требовал, чтобы я быстро отвечал ему, вместо того чтобы дать мне время прийти к 
какому-то решению. Я также понял, что либо сейчас, либо в следующий раз, когда 
на мне будет опробован метод путаницы, со мной случится то же самое, и это меня 
также разозлило. Мне все это надоело. Больше этого со мной не будет".
Так и оказалось. Однако на другие методы этот испытуемый реагировал отлично. 
Как экспериментальные, так и клинические субъекты часто имеют определенные 
предпочтения и наклонности, которые следует учитывать и уважать. Так, иной 
субъект может энергично противостоять методу релаксации и предпочитать метод 
левитации руки, а в следующий раз будет реагировать только на другой метод.
Значение метода путаницы имеет двусторонний характер. При экспериментальной 
работе он служит отличным средством обучения экспериментатора пользоваться 
словами, легкости сдвигать и смещать обычные шаблоны мышления и позволяет ему 
учитывать проблемы, связанные с сохранением внимания и реакции субъектов. Кроме 
того, экспериментатор может научиться опознавать и понимать минимальные оттенки 
в поведении субъектов.
Клинически это имеет большое значение для пациентов, остро нуждающихся в 
лечении, но ограниченных клинической проблемой и неуправляемой 
сопротивляемостью, которые мешают им начать лечение. Как только это 
сопротивление подавляется, возникает возможность закрепить взаимодействие 
пациента с гипнотерапевтом. Длительное и частое использование метода путаницы 
чаще всего приводит к чрезвычайно быстрой гипнотической индукции при 
неблагоприятных условиях, таких, например, как острая боль при хронических 
злокачественных заболеваниях, и у людей заинтересованных, но враждебных, 
агрессивных и противодействующих.
Возможно, было бы полезным привести пример метода путаницы, используемого при 
работе с сопротивляющимися отчаявшимися пациентами, больными раком, один из