можем себе представить. И здесь я не согласен с тем, как вы используете слово 
«просто» Если мы действительно умны, то можем спроектировать технические 
устройства для сканирования пустых мест, оставленных нашими сенсорами... И 
таким образом положить начало систематической программе исследования тех 
фрагментов мира, которые в настоящее время все еще окутаны тайной, скрыты от 
нашего непосредственного восприятия. И я был бы никудышним преподавателем, если 
бы не предупредил вас о возможной цене такой программы, если ею злоупотреблять. 
Технические устройства можно использовать двумя способами - как возможность для 
обучения или как костыль.
     Когда Дэвид Гастер учил меня летать, он часто закрывал приборную панель и 
требовал, чтобы я узнавал некоторые показатели скорости, работы двигателя, 
другие параметры... с помощью источников информации вне кабины, и только потом 
обращался бы к приборам для обратной связи, чтобы сверить, насколько точно я 
определил показания приборов самостоятельно... Дэвид настаивал, чтобы я 
использовал приборы для калибровки моих собственных ощущений. В результате я 
научился воспринимать информацию, которая прежде лежала за пределами моего 
личного диапазона восприятия.
     Возьмем обычный термометр, со шкалой от 98.6° до 103° по Фаренгейту. 
Хорошо обученный диагност, например, старый деревенский доктор, может получать 
информацию о температуре пациента непосредственно, прикасаясь к его руке или ко 
лбу. В пределах этого диапазона ему не обязательно знать температуру пациента 
до десятой доли градуса. Эта информация более точна, чем ему нужно. И 
использование термометра внутри этого диапазона имеет два побочных следствия. 
Во-первых, доктор не прикасается к пациенту и постепенно, если даже когда-либо 
умел определять температуру тактильно, он эту способность теряет. То есть он 
хватается за костыль, компенсируя свою слабость, вместо того, чтобы создать 
контекст, в котором его тело полностью использовало бы свой диапазон 
функционирования. Во-вторых, физический контакт, кожа к коже, заменяется 
изолятором, механическим устройством, дающим точность, не несущую пользы, и 
одновременно отнимающим у врача другие классы информации. Кожа пациента 
влажная? Или сухая? Одинакова ли температура по всему телу? Вспотел ли лоб? А 
ведь такая информация может быть критической для постановки диагноза.
     Я считаю, что намеренное развитие ощущений человека должно быть 
необходимым и постоянным компонентом любой программы, направленной на создание 
технологии сканирования пустых мест, оставленных нашими органами чувств. Это 
можно делать при помощи инструментов, расширяющих наши способности восприятия в 
этих промежутках. А кроме того, нужна определенная мудрость для понимания 
долгосрочных последствий использования таких инструментов, заменяющих 
непосредственные человеческие ощущения.
     Когда мы с Джудит строили ранчо, мы пригласили лозоходца, чтобы он помог 
нам найти воду. Этот человек поразительно точно определил место, где нужно 
сверлить скважину, глубину, на которой находится вода, и силу потока. Его 
информация была очень точна. Интересно - если завтра будет создан инструмент, 
который сможет дублировать работу этого человека, как скоро мы начнем с 
удивлением спрашивать: «Куда это вдруг подевались все лозоходцы?».
     Кристиан, вы сказали: «... Продолжение наших органов чувств, следовательно,
 они тоже ограничены... » И я говорю, да, и еще - они неадекватны. Чтобы 
информация стала знанием, она должна пройти через сенсорные каналы какого-то 
человека и быть закодирована. Поэтому она искажена тем же набором фильтров, что 
и информация, воспринимаемая непосредственно. Однако обратите внимание, это 
утверждение идет еще дальше - программа использования технологии для 
сканирования промежутков все равно имеет ограничения. Но что важно, это - 
другие ограничения. Мы получаем набор специализированных и очень ограниченных 
устройств - наши сенсорные каналы плюс технические устройства, которые в сумме 
дают нам более широкий доступ к миру, чем только наши сенсорные каналы. 
Действительно, какое-то из этих технических устройств может нанести на карту 
фрагмент мира, недоступный нам непосредственно, в репрезентации, которые мы в 
состоянии обнаружить, которые относятся к доступным нам фрагментам мира. Но на 
самом деле эта информация совершенно нова.
     Вопрос технических устройств имеет множество аспектов, и мы к нему еще 
вернемся. Сейчас достаточно сказать, что из ошибки возникает видение - новый 
возможный мир. А из видения, если оно достаточно мощно, приходит технология, 
позволяющая достичь этого возможного нового мира.
     Кристиан, вы говорите... «Мы можем представлять себе только то, в чем 
имеем какой-то реальный опыт». И я говорю, нет - принцип, который позволяет нам 
как виду преодолевать ограничения, о которых вы говорите, называется 
синтаксисом, благословением и проклятием нашего вида.
     Мы нуждаемся в мета-науке, функция которой - вычислить, начиная с уровня 
физиологии и неврологии, и, заканчивая влиянием языка и репрезентативных систем,
 какой вклад мы вносим в карты, которые создаем, на основе искажений нашего 
функционирования в пределах нашей неврологии... . (пауза)...
     Возможно, это окажется полезным для организации первого внимания. 
Интересно исследовать в этом смысле понятие трансформации. В зрительном 
аппарате лягушки (и тем более в зрительном аппарате человека) количество 
светочувствительных рецепторов и количество волокон в оптическом нерве 
неодинаковы. Поэтому решения, которые были приняты о реальности на этом 
периферийном уровне в терминах нашей неврологии, таковы, что если мы все еще 
питаем надежду относительно картографии «реальности», то должны начать наносить 
на карту трансформации. Парфенон - поведенческое свидетельство того, что греки 
отчасти преуспели в картографии трансформаций зрительного восприятия,