риск вы готовы пойти. А если вы - второй, ваш лидер уже закрепился на площадке, 
он сидит и наблюдает за вами, и если вы упадете, он вас удержит.
     Джуди: И у вас есть полная свобода падения.
     Джон: И в этом была суть работы вашей няньки вчера вечером. И когда вы 
становитесь первым в связке, альпинизм внезапно открывает вам целое новое 
измерение. Вы должны вычислить, на какой риск готовы пойти. И я не знаю, каков 
в вашем мире компромисс между риском обветриться и тем опытом, который вы 
получили, но его последствия ясно видны у вас на лице. (смех)
     Джуди: Джон часто рассказывал потрясающие истории об эволюции альпинизма. 
И здесь мы говорим о развитии эпистемологии, используя различные описания, 
чтобы добраться до различия (основной единицы психики), добраться до ее 
понимания. Пятнадцать или двадцать лет назад метафора альпинизма была такой: 
Атакуйте гору. Покорите ее. У вас есть тонны и мили веревок, вы забиваете в 
гору крючья, поднимаетесь вверх и забиваете еще больше крючьев. И вы 
запихиваете все это оборудование в гору, а потом просто оставляете его позади. 
А теперь альпинизм превратился в баланс не только с точки зрения владения своим 
телом, но и с учетом того, что предлагает скала. И теперь это как танец со 
скалой. Это действительно придает кибернетический смысл взаимодействию со 
скалой и вниманию к тому, что она вам предлагает, в отличие от атаки.
     Джон: У моего партнера по восхождениям, Джеффри, замечательная мама. И 
однажды она спросила его: «Зачем ты все это делаешь?». И стандартный ответ 
таков: «Делаю - и все тут», так ведь? Но Джеффри очень заботливый сын, и он 
сказал: «Мама, ты помнишь свое детство? Помнишь, ты ходила на детскую площадку, 
и каталась на качелях и на каруселях? Для меня горы - это детская площадка для 
взрослых. Как будто Господь создал для взрослых эту детскую площадку, и он 
действительно знал, что делал». (смех) И слова Джуди об атаке и танце - еще 
один пример учета и уважения контекста.
     Розали: Много лет назад я училась Тай Цзи Цюань. Это очень похоже на танец.
 И однажды в группе появился альпинист мирового класса и сказал: «Я хочу взять 
всех вас в горы. Кто пойдет со мной?» Никто из нас никогда не ходил в горы. И 
кое-кто сказал: «Хорошо, мы пойдем с тобой». И он повез нас в парк в Окленде. 
Он привел нас к очень высокой скале, и никто не смог на нее подняться. Мы все 
перепугались. А потом он привел нас к очень простой скале и сказал: «Вот здесь 
вы будете тренироваться». Она была не очень высокой. И он держал нас там два 
часа. Два часа, и никто кроме него не смог на нее взобраться. И он сказал: «Ну 
и дела. Почему же вы не танцуете со скалой. Почему вы не делаете с ней свой Тай 
Цзи?» И мы начали делать Тай Цзи со скалой. И в результате стали даже по 
деревьям лазить, мы делали все, что угодно. И спустя два часа, представляете, я 
уже была босая - забудьте о ботинках. Я была вся в известке - ноги, шея.
     Джуди: ...Нос...
     Розали: ...Да, нос тоже. И я твердо вознамерилась влезть на эту чертову 
скалу, так или иначе. Но мне никак не удавалось. Наконец, через два с половиной 
часа мое восприятие изменилось. И я влезла на эту гору, и не спрашивайте, как я 
там очутилась (аплодисменты), но я никогда больше не видела скалу таким образом.
 Как будто мы со скалой стали одним целым. Как будто мы перемешались или 
объединились, и я никогда... , как будто вместо того, чтобы осматривать музеи, 
как я обычно делала... И это было по-настоящему сверхъестественно...
     Джон: ...Осматривать скалы. (смех)...
     Розали: ...Осматривать скалы. Я видела камни так, как никогда прежде. Они 
были настолько красивы, что я не хотела тратить время на рассматривание фарфора.
 Я рассматривала камни.
     Джуди; Потом, скажем, на второй день, восприятие Джона меняется. Когда он 
находится в вертикальном мире, возникают глубокие сдвиги восприятия. Например, 
маленькие трещины становятся гигантскими расщелинами, потому что ему нужно 
цепляться за них руками, чтобы двигаться дальше. Как будто мир сжимается в 
точку, а потом расширяется внутри этой рамки.
     Розали: Потом я даже смогла подниматься на горы с завязанными глазами. Это 
намного легче.
     Джуди: Верю!
     Розали: Намного легче. И вот однажды я поднималась на скалу, и преодолела 
девять десятых пути, и тут проснулся мой внутренний голос. А это была большая 
скала.
     Джуди: «Боже правый!»
     Розали: «Боже правый!» «Что, черт возьми, ты здесь делаешь?» И я просто 
повисла. Я не могла двигаться. И никто не мог прийти и снять меня оттуда. Этот 
голос меня как будто парализовал. Если бы не он, я бы легко на нее залезла.
     Джон: И я продолжаю утверждать, что голос сделал именно то, что от него 
ожидалось, но в неподходящее время...
     Джуди: (перебивает)... Выбор времени...
     Джон: (перебивает) Все это - выбор времени. (смех)
     Джуди: (перебивает) Выбор времени - это все.
     Джон: (снова перебивает) Вот что я имею в виду. (смех)
     Джуди: Несколько человек говорили, что во время движения через мост в 
состоянии «остановки мира», без внутреннего диалога и сфокусированного зрения, 
они переживали различные ощущения - дрожь в ногах, напряжение определенных 
групп мышц или чувство очень медленного движения. Все эти ощущения приобретают 
смысл, если мы помним о процессе обработки информации в нашей нервной системе. 
Информация поступает через органы чувств, проходит сквозь набор трансформаций 
во второе внимание и, наконец, моделируется первым вниманием. Искажения, 
возникающие между реальным миром и тем, что мы воспринимаем в первом внимании -