казались. Тарелки… существуют… только как игра света в атмосфере. Все остальное 
есть либо самообман, либо сознательная фальсификация». С опровержением феномена 
выступили также член-корреспондент АН СССР Э. Мустель, знаток тайн, эзотерики 
фантаст Е. Парнов, обозреватель «Известий» Б. Коновалов, член-корреспондент АН 
СССР В. Мигулин и многие другие. Строгий выговор сторонникам изучения феномена 
на страницах «Литературной газеты» сделал в 1985 году ее главный редактор А. 
Удальцов.
Конечно, за аномальные явления нередко принимались и такие, что никакой 
аномальностью не отличались. Это могли быть последствия испытания ракет, 
отдельных видов оружия, пролеты самолетов, метеозондов и т. д. Но дело не в 
возможных ошибках, а в предубежденном отношении к теме – «этого не может быть, 
потому что этого не может быть никогда», как говаривали средневековые схоласты. 
Вместе с тем многие авторы, включая представителей жанра научной фантастики в 
нашей литературе, ученые и мыслители, такие, как И. Ефремов и А. Казанцев, 
считали явление возможным и строили многие сюжеты на теориях «разумного кольца» 
во Вселенной. А «Аэлита» А. Толстого, «Марсианские войны» Г. Уэллса? И хотя 
Уэллс рисовал прилет марсиан в самых мрачных тонах, саму гипотезу о 
существовании неземного разума и возможности встречи с ним он разделял. Ее 
разделяли и некоторые астрономы, такие, как Н. Козырев, фиксировавший сквозь 
окуляры телескопа странные свечения в кратерах Луны, «перевозки» каких-то 
грузов по трассам нашего спутника; тот же Ф. Зигель, не устававший призывать 
серьезно отнестись к возможности появления в земной жизни «иного» начала. Не 
говорю уже о таких зарубежных фантастах, как А. Кларк, Р. Брэдбери, А. Азимов, 
которые исходили из реальности данной гипотезы, или наших братьях Стругацких с 
их «Пикником на обочине» и повестью «Трудно быть Богом».
Вместе с тем, повторяю, удивляло почти синхронное отрицание феномена в США и 
СССР, как если бы руководящие круги двух стран сговорились намеренно «темнить» 
в этой области. Почти совпадали по времени выступления в СМИ Д. Мензела в США и 
Л. Арцимовича в Советском Союзе, а линия на принижение интереса к загадочным 
явлениям практически была идентичной в обеих странах. Ее продолжали 
придерживаться и тогда, когда количество наблюдений уже не позволяло огульно 
относить НЛО к плодам галлюцинаций. Они даже попадали иногда на экраны 
советского телевидения, как это случилось во время съемки выступления известной 
певицы в Тбилиси. Тогда светящееся тело удивляло своими причудливыми скачками 
по небосклону тысячи зрителей. Число лиц, видевших своими глазами подобные 
явления, с годами росло, факты фиксировались, документировались. А факты – 
упрямая вещь.
Думается, что больше всего «аномальных» явлений наблюдали военные, люди из 
служб безопасности. Один офицер, с которым мы познакомились, когда я 
редактировал «Очерки по истории российской внешней раведки», рассказал, что к 
нему однажды во второй половине 80-х годов пришло с места испытаний 
межконтинентальных ракет такое сообщение (он излагал его по памяти): «Незадолго 
до того, как в районе Тихого океана, близ Камчатки, должна была появиться 
ракета, запущенная из окрестностей Баренцева моря, и ее головная часть должна 
была разделиться на боеголовки, нацеленные на различные цели, в 
непосредственной близости от места их наведения появились пять шаров цвета 
апельсина. Испытание ракеты прошло успешно. Вскоре «апельсины» исчезли так же 
неожиданно, как и появились».
На военных, контролировавших испытания, это произвело шокирующее впечатление. 
Но они предпочли не направлять своему начальству рапорты об этом обстоятельстве,
 а обратились к офицеру службы безопасности с просьбой довести эти сведения до 
Москвы по «его» линии: «А то подумают, что мы здесь все «сдвинулись», и до 
срока на пенсию отправят».
«И что потом было с этой телеграммой?» – спросил я. «Доложили начальству». – «И 
ее положили в корзину?» – «Нет, направили, кажется, Горбачеву. Сказали – пусть 
знает».
И наши, и американские военные вряд ли сомневались в умственных способностях 
людей, которые фиксировали подобные явления, – запреты запретами, но надо же и 
честь знать! – и разными путями ставили о них в известность руководство. Эта 
информация, по-видимому, позволяла лидерам наших стран лучше ориентироваться и 
в ходе переговоров о разоружении проявлять большую осмотрительность, с тем 
чтобы не принять, скажем, появление НЛО за начало ракетно-атомного нападения со 
стороны другой державы (такие случаи имели место как у нас, так и у 
американцев).

Первым по этой проблеме публично высказался инициатор атомной бомбардировки 
Японии Гарри Трумэн. На пресс-конференции в 1956 году американский президент 
сказал: «Родиной летающих тарелок не являются ни США,
ни другая земная держава
, и они не являются ни американским, ни русским секретным оружием».

Сменивший его генерал Дуайт Эйзенхауэр, со своей стороны, заметил: «Я не верю, 
что летающие тарелки прилетают с какой-то единственной планеты, как это недавно 
утверждал генерал Туайнинг».
Джон Кеннеди в 1960 году выразился весьма определенно: «Я пришел к убеждению, 
что летающие тарелки – это действительно космические корабли, прибывшие из 
других миров».

А госсекретарь США Маршалл, который вплотную занимался проблематикой 
космических контактов, уточнил: «Власти США