Карта обстановки, на которой сотрудники АТИСа отмечали места появления летающих 
тарелок, пестрела флажками. К концу первой декады июля 1947 года тарелки своим 
присутствием не почтили всего два штата – Джорджию и Западную Виргинию. Во 
всяком случае, оттуда сообщений не поступало. Зато Нью-Мексико, Невада, 
Калифорния, в горах и пустынях которых проводились испытания ракет, боевой 
техники, где совершенствовались атомные бомбы, – к этим штатам летающие тарелки 
проявляли повышенный интерес.
Спешно прорабатывались различные версии. Первая из них звучала так: летающие 
диски – новый вид секретных американских летательных аппаратов на стадии 
испытаний. Может показаться странным, что Центру авиационно-технической 
разведки в этом вопросе приходилось блуждать в потемках. Но вспомним, какой 
плотной завесой секретности была окружена первая атомная бомба: из ста 
пятидесяти тысяч, занятых в манхэттенском проекте, знали о том, что собой 
представляет «конечный продукт», не более двадцати человек, причем в число их 
не входили высшие чины Пентагона. И если бы какому-то американскому ведомству в 
конце сороковых годов поручили создать летающий диск, совсем не обязательно о 
том было знать разведслужбе ВВС и тем более АТИСу.
С помощью анализа, приватной информации и не слишком убедительных заверений 
руководства Пентагона о том, что ни один из родов войск разработкой 
летательного аппарата с означенными характеристиками не занимается, АТИС снял с 
повестки дня эту версию и оказался перед другой – устрашающей: летающие диски 
запускает СССР.
Впрочем, версия была не нова. Возникла она в июле 1946 года, когда из 
Скандинавии – сначала из Швеции, затем Финляндии, Норвегии, Дании – стали 
поступать тревожные сообщения об огромных летательных аппаратах, проносившихся 
по ночным и сумеречным небесам сопредельных с Советским Союзом стран. 
Английская газета «Дейли мейл» направила в Скандинавию своего корреспондента, и 
тот, опросив очевидцев и должностных лиц, набросал портрет таинственных 
ракет-призраков. По форме они напоминали сигару. Из хвостовой части их 
вырывалось оранжевое или зеленое пламя. Высота полета – от трехсот до тысячи 
метров. Скорости примерно те же, что у моделей тогдашних истребителей. В полете 
бесшумны, лишь изредка сообщалось о легком жужжании, присвисте.
В июне – июле 1946 года только из Швеции поступило свыше шестисот сообщений о 
ракетах-призраках. Это беспокоило шведских военных, но явилось сущим кошмаром 
для стратегов Пентагона. В гигантских сигарах им мерещились межконтинентальные 
баллистические ракеты на завершающей стадии испытаний. Правда, было непонятно, 
почему над Швецией и Данией, а не над Уралом и Сибирью русские испытывали свое 
секретное оружие. Нашлось, впрочем, разумное объяснение: грозные ракеты русские 
создали с помощью захваченных спецов из нацистской Германии, а запуск 
производится с бывших полигонов третьего рейха в Пенемюнде, откуда в небо 
поднимались гитлеровские Фау-1 и Фау-2.
Военному атташе при американском посольстве в Москве, агентам в Германии 
посыпались шифрованные предписания собрать все возможные сведения о 
нестандартных типах летательных аппаратов, о последних достижениях авиационной 
и ракетной техники. Нет ли подтверждений тому, что русские открыли новый 
аэродинамический принцип? С пристрастием допрашивались имевшиеся под рукой 
немецкие ракетчики – не мог ли СССР в короткий срок создать новое поколение 
ракет?
О том авторитетно мог рассказать главный ракетчик нацистской Германии Вернер 
фон Браун, работавший в США.
После 18 августа 1943 года, когда шестьсот «летающих крепостей» союзной авиации 
сровняли с землей ракетный центр в Пенемюнде, все уцелевшее там, технику и 
людей, вывезли в Нордхаузен, Тюрингию, где в подземных цехах продолжалась 
сборка Фау-2. После капитуляции Германии Вернер фон Браун со своими инженерами 
и техниками добровольно сдался американцам, захватившим и около сотни готовых к 
запуску ракет. Русским же в лучшем случае достались покореженные узлы и 
агрегаты Фау-2 из-под развалин Пенемюнде. (Две целенькие ракеты мы все же 
подобрали на территории Польши.) Подобная картина и со специалистами. Все 
стоящие ракетчики перешли к американцам вместе с Брауном. Из первоклассных 
специалистов разве что Гельмут Греттруп мог оказаться в русском плену…
Все же в Швецию под видом деловой поездки от компании «Шелл» был командирован 
генерал Джеймс Дулиттл. Ничего определенного и ему узнать не удалось.
И только месяц-другой спустя, когда таинственные светящиеся ракеты расширили 
свой ареал и появились под небом Средиземноморья – над Турцией, Грецией, 
Марокко, Испанией, даже над Португалией, у американских разведчиков отлегло от 
сердца. Не могли же русские столь опрометчиво отпускать секретное оружие так 
далеко от дома, где оно могло оказаться в руках потенциального противника в 
результате аварии или прицельного огня.
Много лет спустя всплыл эпизод давней истории. Поведал о нем в марте 1967 года 
на лекции в Астрономическом обществе Греции известный физик, ученик и друг 
Альберта Эйнштейна, доктор Паул Санторини, принимавший участие в создании 
первой атомной бомбы и управляемых ракет.
В 1947 году командование греческой армии, встревоженное появлением над страной 
тех самых ракет-призраков, естественно, заподозрило в них оружие советского 
производства. Военные попросили Санторини разобраться. С приданной ему группой 
инженеров ученый вскоре пришел к выводу, что это не ракеты в обычном смысле 
слова. Военные обратились за разъяснениями к американским коллегам в Пентагоне. 
Реакция была мгновенной. Прибывшие из США ученые подробнейшим образом 
расспросили доктора Санторини о проведенной работе, обоснованности сделанных 
выводов. Но дальнейшие исследования были прекращены, группа распущена. Сама