тому, ни другому не пришло в голову сопоставить эти законы. Это сделал Исаак 
Ньютон - величайший из всех, если на этом уровне мысли еще существует какаято 
иерархия. Ньютон родился в 1643 году - году смерти Галилея. Спустя сорок четыре 
года увидел свет его труд "Математические основы естественной философии". 
Отрывочные механические законы Кеплера и Галилея соединились - явилась механика.
 "Европейское чудо", длившееся меньше двухсот лет, сравнялось с греческим, 
продолжавшимся восемьсот. Коренной поворот в представлении о Вселенной 
совершился на четырех рычагах фундаментальных законах Ньютона:
1. Всякое тело удерживается в состоянии покоя или равномерного прямолинейного 
движения, если к нему не приложена никакая внешняя сила (закон инерции).
2. Изменение скорости тела прямо пропорционально приложенной силе, обратно 
пропорционально массе тела и происходит по направлению прямой, по которой 
действует сила (F = mg, закон ускорения).
3. Действию всегда соответствует равное ему и противоположное противодействие.
4. Два любых тела притягиваются друг к другу с силой, прямо пропорциональной их 
массе и обратно пропорциональной квадрату расстояния между ними (закон 
всемирного тяготения).
Так закончилась первая часть этой чудесной истории. Земля теперь предстала 
просто большим твердым шаром, который неизвестно кто,
неизвестно когда и зачем запустил вместе с подобными телами (одни из них больше,
 другие - меньше) в вечный круговой путь вокруг Солнца. Любые судьи любых 
Галилеев стали отныне бессильны.
ВСЕ ВЕЛИКИЕ ВЕРИЛИ В ИНОПЛАНЕТЯН
Однако начались новые битвы. Их затевали потомки этих судей - тех людей, 
которые из поколения в поколение встают на защиту старого против самых новых и 
плодотворных идей, содействующих расцвету науки и прогресса. Время, конечно, 
работает против них. Мы уверены: когда-нибудь они будут вынуждены признать, что 
и жизнь существует не только на Земле, и разум - не привилегия лишь одних 
землян.
Во все эпохи умные и образованные люди - философы, ученые, писатели имели 
предчувствие, что в космосе обретаются другие живые существа. Их поражало 
созерцание природы, не отпускало невыразимое чувство, с ним связанное, мысль их 
возносилась, и они начинали верить во множественность обитаемых миров.
В "Ведах" - древнейшей из известных нам книг, соответствующей у индусов нашей 
Книге Бытия, - сказано, что душа после воплощения на Земле переносится к другим 
мирам. Индейцы, китайцы, арабы убеждены, что планеты играют в человеческой 
жизни важную роль, но их верования не доходят до представления о существовании 
там жизни, подобной нашей.
Среди же греческих философов о внеземном существовании размышляли очень многие. 
Такая возможность признавалась и всерьез рассматривалась еще со времен фалеса и 
ионийской школы. Анаксимандр и Анаксимен верили в существование иных обитаемых 
миров; после них так
же думали Эмпедокл, Аристарх, Левкипп. Что до Пифагора, то публично он 
преподавал расхожие теории того времени, но в частных беседах не скрывал от 
близких учеников передовых мыслей о внеземной жизни. Можно долго перечислять 
имена философов, державшихся тех же взглядов.
Тех же верований придерживались египтяне, а кельты вернулись к древнему 
представлению о посмертном переселении душ на Солнце и в другие "небесные 
обители".
Латинский поэт Лукреций в поэме "О природе вещей" пишет: ... Остается принять 
неизбежно, Что во Вселенной еще и другие имеются земли, Да и людей племена и 
также различные звери...
И далее следует такое глубокомысленное и красноречивое суждение:
Видим мы прежде всего, что повсюду,
во всех направленьях С той и с другой стороны, и вверху и внизу у Вселенной Нет 
предела, как я доказал, как сама очевидность Громко гласит и как ясно из самой 
природы пространства. А потому уж никак невозможно признать вероятным, Чтоб, 
когда всюду кругом бесконечно пространство зияет И когда всячески тут семена в 
этой бездне несутся В неисчислимом числе, гонимые вечным движеньем, Чтобы лишь 
наша земля создалась и одно наше небо, И чтобы столько материи тел оставалось 
без дела ...
Бесспорно, эти воззрения еще не опирались на сколько-нибудь серьезные основания.
 Но как не восхититься при мысли, что уже тогда существовали столь поэтичные 
представления!
К несчастью, на смену этим хотя и лирическим гениальным прозрениям пришли 
пятнадцать веков ложного толкования священных книг, ослепляющего ум и 
оправдывающего его робость.
Человечество преклонилось - не навсегда, но надолго - перед знаменитым 
предписанием Тертуллиана: "Верующий ничего более не желает".
В эпоху Возрождения идея обитаемых миров вновь возродилась и достигла апогея к 
середине XVII века, когда философы и ученые, вдохновленные успехами оптики, 
давшей зрительную трубу, а затем и телескоп, со страстью обратились к 
наблюдению небесных тел. Широкая же публика познакомилась с ней благодаря 
остроумному Фонтенелю и его "Беседам о множественности миров", опубликованным в 
1686 году. Конечно, этот тезис в книге защищается легковесно, что сильно 
уменьшает ее достоинства. Но мнение человека, до Вольтера считавшегося первым 
писателем, получило широкое распространение. Книга имела огромный успех. В том 
же году голландский астроном Гюйгенс защищал тот же тезис, используя гораздо 
более серьезные научные аргументы, в своем трактате "Космотеорос" ("Созерцатель 
космоса").