жить лишь за счет репетиторства. В очередной раз он направляет свои работы в 
Академию, сопроводив их резким письмом – его рукописи терялись в Академии с 
завидным постоянством. Его настойчивость остается, однако, безрезультатной.
Тем временем политическая ситуация в Париже накалялась; правительство 
Луи-Филиппа распустило отряды Национальной гвардии, но ряд ее бойцов отказался 
сложить оружие. В апреле 1831 года начался процесс над непокорными, но их 
адвокатам удалось добиться оправдательного приговора. В честь этого события 
Общество друзей народа устроило банкет, на котором Галуа произнес свой 
знаменитый тост «За Луи-Филиппа!» Но при этом он сжимал в руке нож.
На следующее утро его арестовали, поместив в тюрьму Сент-Пелажи; он был обвинен 
в подстрекательстве к покушению на жизнь короля Франции. Правда, благодаря 
стараниям адвоката и помощи соратников из Общества друзей народа Галуа был 
оправдан и отпущен на свободу, но не надолго: летом 1831 г. его вновь схватили 
во время разгрома манифестации республиканцев. На сей раз Эваристу пришлось 
провести в Сент-Пелажи восемь месяцев. Здесь он отпраздновал свое двадцатилетие 
и здесь же узнал, что на очередном заседании Академии была отвергнута его 
работа, представленная им еще за полгода до заключения в Сент-Пелажи. Пуассон, 
известный математик, рецензировавший его рукопись, не смог или не захотел 
разобраться в ней.
Тюрьма являлась совсем неподходящим местом для молодого Галуа, не отличавшегося 
крепким здоровьем, – и столь же не подходила ему буйная компания уголовников и 
политических заключенных всех мастей. Однако он продолжал трудиться и в тюрьме. 
В документах, которые Огюст Шевалье разбирал после его смерти, обнаружился ряд 
заметок, служивших, видимо, предисловиями к нескольким математическим работам.
За участие в манифестации Галуа был приговорен к девятимесячному заключению, но 
в марте 1832 г. его, заболевшего, перевели в больницу, где он оставался до 
истечения срока заключения. Этот период его жизни описан Огюстом Шевалье; 
согласно мнению этого верного друга Галуа, он испытывал лишь два чувства: 
безмерную усталость и ненависть. Несмотря на юный возраст, Эварист Галуа 
являлся уже сложившимся математиком – гениальным математиком! – однако работы 
его были отвергнуты, а для него самого во Франции Луи-Филиппа не нашлось 
лучшего пристанища, чем тюрьма.
Наконец он вышел на свободу. Он хотел уехать из Парижа, но судьба рассудила 
иначе: он встретил девушку, которая стала причиной дуэли 30 мая. Противники 
стрелялись из пистолетов с расстояния нескольких метров; пуля попала Эваристу в 
живот, рана была смертельной, и в десять часов утра 31 мая 1832 года Эварист 
Галуа скончался.
В ночь перед дуэлью он написал три письма, в том числе и Огюсту Шевалье; этот 
последний документ во многом посвящен математическим вопросам. Эварист, видимо, 
правил в ту ночь свои научные работы – на его столе нашли две записки, 
сохранившиеся до наших дней. В одной из них значится: «Это доказательство надо 
дополнить. Нет времени. 1832».
После своей трагической гибели Галуа был надолго предан забвению. Все его 
математические рукописи, около шестидесяти страниц текста, хранились у Огюста 
Шевалье, но тот не мог найти никого, кто согласился бы их издать. Только в 1846 
г. Жозеф Лиувилль впервые опубликовал работы Галуа, открыв миру забытого гения. 
И с этого момента имя Эвариста Галуа навечно утвердилось в математической науке.

Такова судьба юного избранника богов, который, возможно, был самым гениальным 
математиком за всю историю нашей планеты. Я не стану касаться его предвидений и 
достижений; отмечу только, что он создал теорию разрешимости уравнений в 
радикалах, ввел базовое понятие группы, играющее огромную роль в современной 
физике, и что некоторые его идеи были поняты и оценены только спустя столетие.
Наш мир многополярен. Эта не та полярность, о которой толкуют современные 
политики, имея в виду, что в данный момент имеются некие «центры силы» – США и 
их союзники, Россия, Китай, страны арабского мира и так далее. Я говорю об иной 
полярности, существующей тысячелетиями, о специфических человеческих группах, 
особых и немногочисленных, но, тем не менее, определявших ход земной истории, 
научно-технический и культурный прогресс и, что не менее важно, понятия о 
разрешенном и недопустимом, о системе этических норм, обязанностях человека по 
отношению к обществу и остальным людям. Один из этих полюсов – властолюбивые 
тираны, другой – гении, цвет нашей расы. Третий… О третьем мы сейчас поговорим.



Странные и страшные

Есть такая наука – частная сексопатология. Это область медицинского знания, 
изучающая сексуальных маньяков и извращенцев, созданий столь же странных, как 
две рассмотренные выше группы. Странных и, в определенном смысле, более ужасных,
 чем властолюбивые фанатики вроде Гитлера или Пол Пота, которые уничтожили 
миллионы, однако не собственными руками. Для актов устрашения, пыток и казней у 
вождей-повелителей имелись палачи, и, как известно, многие из них были 
садистами. Садизм, по определению толковых словарей, есть половое извращение, 
связанное с расстройством психики; оно заключается в желании собственноручно 
причинять муки другому существу. Вообще же список извращений гораздо более 
обширен и включает как сравнительно безобидные явления, так и совершенно 
чудовищные. Ознакомьтесь с этим списком, составленным по руководству [23]:

Аутоэротизм – направленность полового желания на самого себя, влечение к